Глава тридцать третья

Триш услышала, как поворачивается ключ в двери, и вышла в прихожую.

Ее досада моментально переросла в тревогу.

— Боже мой, Хьюго…

Его лицо посерело, а рука, которой он ерошил волосы, дрожала.

— Где Пиппа? — спросил он.

— Наверху, в своей комнате. — Триш зачем-то показала в направлении лестницы.

Он пошел в гостиную, не снимая пальто, упал в кресло, будто его ударили, и, спасаясь от боли, сжал голову руками.

— Боже мой, Триш, что я наделал? — прохрипел Паскаль.

У нее тяжело забилось сердце.

— Хьюго… — Она легонько дотронулась до его плеча. — Что случилось?

— Это я во всем виноват.

Триш выдвинула стул и села напротив, ожидая, пока он сможет объяснить свои слова.

Когда Паскаль поднял голову, она увидела, что под глазами у него залегли глубокие тени, а взгляд — испуганный и растерянный.

— Я нанял частного детектива. — Хьюго замотал головой. — В полиции не желали ничего слышать о Касаветтесе! Но теперь это не имеет значения, потому что… — Он замолчал, и его лицо на миг исказилось невыразимой мукой. — Мелкер… оказывается, деловой партнер Касаветтеса.

Триш потребовалась одна минута, чтобы осмыслить то, что он сказал.

— Но это же не означает… — начала она.

— Я рассказывал ему о ней! — вспыхнул Паскаль. — О ее работе, о процессе, о Пиппе, о ее дне рождения — обо всем. Я впустил Мелкера в нашу семью. А он все передавал этому гнусному…

Хьюго сжал кулаки и задохнулся, не закончив фразу.

— Почему ты так уверен, что это он?

— А кто еще, Триш? Кто еще мог совершить такое?..

— Разве полиция уже не арестовала бы Мелкера, если бы они думали, что Клару похитил Касаветтес?

— В полиции говорят, что им нужны доказательства, — горько сказал он. — Пожалуйста, ничего не говори, Триш.

Хьюго догадывался о том, что она думает: если Клару похитил какой-то сумасшедший — случайно, то уже почти нет шансов найти ее живой. В глубине души он понимал, что с каждым днем надежда становилась все призрачнее, но ему было страшно услышать это произнесенным вслух, он даже думать об этом не мог. Паскаль вглядывался в лицо Триш и видел только покорность неизбежному.

— По крайней мере, если она у Касаветтеса, еще есть надежда…

— Так ты думаешь, Мелкер рассказал ему о Кларе? — Триш знала, что он страшно устал, почти не спал все это время и раздавлен горем, потому не может рассуждать здраво. — Хьюго! — Она обхватила его лицо ладонями. — Пойми, Касаветтес знал о Кларе все еще несколько месяцев назад, когда ему предъявили обвинение. Можешь быть уверен, он уже тогда выяснил, где она работает, на какой машине ездит, как зовут ее дочь, даже где она живет…

Он сжал запястья Триш, обдумывая ее слова:

— Ты думаешь? — Другая ужасная мысль пронзила его спутанное сознание. — Как по-твоему, а Клара об этом знает?

— По-моему, она пытается не думать об этом, — сухо сказала Триш. — Так как ты теперь собираешься поступить с Мелкером?

— Пойду к нему в офис и разберусь с ним.

— И если он действительно как-то связан с Касаветтесом, ты что, ему пригрозишь?

— Но я должен хоть что-нибудь сделать!

Хьюго казался таким потерянным, измученным, что ее сердце дрогнуло.

— Пойди в полицию. Расскажи им все, о чем знаешь. Пусть поговорят с твоим частным сыщиком. Они — профессионалы, позволь им делать свою работу.

  82