96 
— Я же говорю, мама, на Рождество приеду. Но до тех пор никак не успею. Учу как бешеная. Скоро экзамены.
Занята я была не зубрежкой. Нет, я изучала, только не предметы, которые полагались по программе. Мы с Кости перерывали все документы, какие могли отыскать, в надежде понять, кого могла иметь в виду Франческа, говоря о человеке «повыше», чем судья или начальник полиции. Учитывая, что подозреваемый должен был обладать властью над полицией, иначе он не мог бы убрать или подделать столько сводок, самым вероятным оказывался мэр Колумбуса. Мы установили за ним наблюдение. Выслеживали, подслушивали, рылись в его прошлом — чего только не делали. Пока что впустую, но возможно, он просто был осторожен. Как-никак, мы всего девять дней как взяли его на мушку.
— Ты все еще встречаешься с Тимми? Надеюсь, пользуешься презервативами?
Я глубоко вздохнула. Перед монстрами-кровопийцами я чувствовала себя гораздо увереннее, и все же оттягивать этот разговор дальше было невозможно.
— Вообще-то я хотела с тобой об этом поговорить. Не хочешь подъехать на ближайшие выходные? Мы… могли бы посидеть все вместе.
Последовал мгновенный вопрос:
— Ты что, беременна?
— Нет. — Но когда ты меня выслушаешь, предпочтешь, чтобы была…
— Хорошо, Кэтрин. — Она немного успокоилась, но далеко не полностью. — Когда?
Я с трудом сглотнула.
— В пятницу, в семь вечера.
— Прекрасно. Я привезу пирог.
А я заготовлю порошок валерьянки и подсыплю в него. Тебе это понадобится…
— Отлично, тогда увидимся. Я люблю тебя, мама. — Даже если ты не захочешь любить меня.
— Кто-то пришел, Кэтрин. Я должна открыть.
— Ладно, пока.
Я повесила трубку. Ну, дело сделано. Кости я предупрежу потом, когда с ним увижусь. Насколько я его знаю, он обрадуется. Бедняга не догадывается, что его ждет.
Примерно через полчаса меня потревожил стук в дверь. Тимми уехал из города навестить мать. Кости, по обыкновению, скрылся до рассвета, так что оставался только хозяин квартиры, мистер Джозеф, тем более что с матерью я только что поговорила по телефону. Однако, посмотрев в глазок, чтобы узнать, кто пришел, я не увидела знакомого лица. Ни одного.
— Кто там?
— Полиция. Детектив Мэнсфилд и детектив Блэк. Кэтрин Кроуфилд?
— Полиция?
— Да…
Однако дверь я не открыла. Последовала неловкая пауза.
— Не позволите ли вы нам войти, мисс? Мы хотели бы задать вам несколько вопросов.
Судя по тону, которым это было сказано, разговор через дверь его не устраивал. Я торопливо зафутболила всегда лежавшие под рукой колья под диван.
— Минутку. Я не одета.
Остальное оружие я швырнула в чемодан и задвинула его под кровать. Набросила халат, чтобы создать впечатление, будто одевалась в спешке, и открыла дверь.
Одному было около пятидесяти, он представился как детектив Мэнсфилд. Второй, помоложе, чуть за тридцать, был детектив Блэк. Детектив Мэнсфилд вручил мне визитку с именем и номером телефона. Я взяла карточку, пожала им руки и мельком взглянула на предъявленные ими значки.
— Вы могли их купить в магазине розыгрышей, я все равно не отличу, так что, простите уж, поболтаем в дверях.
Я говорила холодно, но вежливо, а сама мысленно оценивала их. С виду не особенно грозные, но внешность бывает обманчива, а нам известно, что на Хеннесси работают продажные полицейские.
Детектив Мэнсфилд тоже испытующе разглядывал меня. Надеюсь, я выглядела невинно, как студенточка с рекламного плаката.
— Мисс Кроуфилд, если вам от этого будет спокойнее, можете позвонить в полицию и проверить номера наших значков. Мы охотно подождем, зато потом можно будет пройти внутрь и не беседовать стоя.
Милое предложение, но закурить не предлагаю, ребятки.
— О, не стоит. А в чем дело? Мой грузовик обворовали или что? В кампусе такое часто бывает.
— Нет, мисс, мы пришли не из-за грузовика, но бьюсь об заклад, вы прекрасно знаете, зачем мы здесь.
— Нет, не знаю и не люблю загадок, детектив.
Я заговорила пожестче, чтобы меня не приняли за дрожащее желе. Вроде того, в какое превратились мои внутренности.
— Ну что ж, Кэтрин Кроуфилд, мы тоже не любим загадок. Особенно таких, в которых фигурируют убитые матери и зарытые трупы. Вам знакома Фелисити Саммерс?
Имя показалось смутно знакомым, но черт меня возьми, если я собиралась признаваться.
96 
