Последние отзывы

  114  

На этом кончились игры. И это еще сильнее уязвляло душу оскорбленного новоявленного рогоносца, внезапно ощутившего себя на месте Ирининого «сокровища» – он прекрасно видел, что игры кончились, что посверкивающие наручники стали глупым антуражем, что эти двое на постели не блудодействуют, а любят друг друга, по крайней мере, в этот миг. Этот сучий выползок вовсе не унижал партнершу – он угадывал ее желания… и занял в ее сердце место Родиона. Именно так, пардон за высокий штиль. В возрасте Родиона и с его опытом иные вещи просекаются быстро… Можно трахать женщину еще десять лет – но при этом оказаться бесповоротно вышвырнутым из ее сердца. Такие пироги.

– Остановите, – распорядился он, гордясь собою за бесстрастие, с которым слово было произнесено.

Эдуард Петрович нажал кнопочку. Тихо сказал:

– Можете не сомневаться, кассета будет размагничена. Вы довольны?

– Скажите… – произнес Родион вместо ответа. – Это что… извращение? Или как?

– А что бы вы хотели услышать? – с легкой усмешечкой спросил собеседник.

– Правду.

– Вы знаете, я, как дипломированный врач, ни в коем случае не отнес бы происходившее на наших глазах к извращениям. Всего лишь одна из самых безобидных разновидностей сексуальных игр. Встречаются и замысловатее… Позвольте предельно откровенно? У меня сложилось впечатление, что наша… «Наяда» выступает инициатором подобных развлечений из желания сохранить в себе максимум женского. Что бы там ни твердили феминистки, современный бизнес – чисто мужская игра и выхолащивает женскую душу, увы, очень быстро и безжалостно. С вашего позволения, я не стану углубляться в теоретические дебри, не хочу вас утомлять терминами и теориями. Лично мне представляется, что ваша «Наяда» видит в этих играх удачную возможность ненадолго почувствовать себя слабой, беспомощной, подчиненной – то есть играть изначально женскую роль. Природа берет свое, как бы наши деловые дамы ни упивались причастностью к большому бизнесу, каких бы успехов ни добивались, очень многим в глубине души хочется сломаться в мужских руках, даже получить парочку затрещин… Конечно, это не более чем потаенная, эпизодическая разрядка. Желание ненадолго оказаться в подчиненном положении. Извращениями здесь и не пахнет.

Странно, но Родиона это разочаровало. А может быть, ничего странного и не было – окажись блудная супружница извращенкой, умственно ушибленной, ее можно было жалеть. Действительность выглядела непригляднее: она стремилась побыть покорной, но – в чужих руках…

А впрочем, следовало понять раньше. Тогда, в ванной, Лика как раз и была покорной. Да и допрежь того случались эпизоды, значения которых он не осознал, не понял систему…

– У вас будут пожелания?

– Вы можете обо всем этом забыть? – спросил Родион, глядя в сторону.

– Дорогой мой… – вздохнул доктор с ненаигранной грустью. – Если бы я не умел забывать, одним махом и навсегда, давно бы сошел с ума. Или не по своему желанию давненько переселился бы в те края, о которых так до сих пор и не известно ничего определенного, более того, само их существование – тема для оживленнейших дискуссий, начатых давным-давно, еще до нас с вами…

– Вот и прекрасно, – сказал Родион. – Что до пожеланий, у меня есть еще одно, вовсе даже маленькое…

…Из переговорного пункта он вышел, подбрасывая ключи от машины, весело насвистывая что-то неразборчивое.

– Нормально? – спросила Соня, едва он сел за руль. – Физиономия у тебя так и светится…

– Все прекрасно, тезка магнитофона, – сказал он, закинув руки за голову и сладко потянувшись. – Через недельку-другую мы с тобой можем покупать билеты в Екатеринбург. Где, как выяснилось, меня все еще ждут…

Она облегченно вздохнула, прикрыв на миг глаза:

– А мне до сих пор не верится…

– Слушай, почему мы с тобой так бездарно отдыхаем? – подумал он вслух. – В казино сходили бы, что ли, стриптиз посмотрели или на китайский ресторан набег сделать…

– Нет уж, – сказала она решительно. – У меня этот город уже в печенках сидит. Лучше уж сбросить кожу, как змея, и начинать светскую жизнь с нуля на голом месте…

– Логично, – согласился он, глянул на часы, посмотрелся в зеркальце и потеребил бородку – черную, но вовсе не выглядевшую крашеной. – Кстати, о змеях… Повтори инструкции.

– Беру два билета в кино, – прилежно отчеканила Соня. – В зале отрываю контроль у твоего, сижу до конца, стараюсь по возможности запомнить билетершу, кого-нибудь из тех, кто был в зале, мелкие происшествия, если произойдут… Родик, а все же, насчет чего я тебе алиби обеспечиваю?

  114