Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
119 
– Убедилась?
– Убедилась, – сказала Лика. – Нормальным бизнесом, даже слегка противозаконным, там и не пахнет. Это что-то другое…
– Беги в милицию. Вместе с сыщиком. На стене висит топор и простынка розова, с муженьком играли мы в Павлика Морозова…
– Да не пори ты ерунду! – сердито встрепенулась она, одним глотком разделалась с джином. – Сыщик в милицию не пойдет, не его проблемы, а я тем более не собираюсь. Говорю же, о тебе, дураке, забочусь. Если ты все расскажешь, не скрывая и не увиливая, честное слово, из кожи вон вывернусь, чтобы тебя вытащить. А тебя скоро понадобится вытаскивать, нет сомнений… Только потом будет труднее, лучше уж сразу с этим покончить…
– Благодарю за заботу…
– Родик, ну как до тебя достучаться? Я тебе добра желаю, дураку… Ведь вляпаешься так, что…
– И угроблю твою блестящую карьеру?
– Да ничего ты не угробишь! – взвилась она. – Времена не те… Господи, я тебя не узнаю, чужой какой-то! Карьере моей может помешать только атомная война, я о тебе думаю, дурак… А ты о дочке подумай. Каково ей будет, если ты вляпаешься…
– Брось, – сказал он спокойно. – Ни во что я не вляпался, говорю тебе. А ты скажи своему сыщику: если еще раз попробует за мной топотать, собью уши вместе с головой… Думаешь, не сумею?
– Бог ты мой, ты сейчас прямо как волк оскалился… – Она, зажмурившись, встряхнула сжатыми кулачками, пытаясь успокоить себя. Открыла глаза: – Родик, я лишний раз убедилась: что-то с тобой неладно. Сыщик свое дело сделал, все кончено, успокойся. Честное слово. Мне просто надо было убедиться… Давай, не откладывая, поговорим предельно откровенно. Я тебя вытащу, что бы там ни было, если пообещаешь, что развяжешься со всем этим и расскажешь подробнейшим образом…
– Знаешь, в чем твоя ошибка? – перебил он спокойно, даже благодушно. – В заносчивости и самоуверенности. И проистекающем отсюда комплексе превосходства. К вопросу о направленных микрофонах, близкому мне еще и как инженеру-практику… Ну как ты не подумала, радость моя, что микрофонов таких нынче гораздо больше, чем тебе кажется?
– Ты что имеешь в виду? – спросила она настороженно.
Не сводя с нее глаз, с превеликим удовольствием отмечая неуверенность на лице, Родион медленно произнес, почти продекламировал в стиле старых трагиков:
– Бокалы грязные, Анжелика, шампанское не откупорено… Придется вас наказать…
Секунду или две она таращилась на Родиона непонимающе. Потом вдруг осознала. Отчаянно покраснела, румянец залил даже шею и грудь.
Родион просчитывал и взвешивал каждое слово, он вовсе не собирался закладывать доктора и наводить Лику на след. С наслаждением созерцая жену, смутившуюся до потери речи, продолжал с расстановкой:
– Больше всего жалею, что нет у меня ни пленки, ни записи на видео. Денег не хватило… А посмотреть было бы интересно, там, по-моему, цепи какие-то лязгали… Что вы там вытворяли, если не секрет? И куда цепи присобачивали?
– Не было цепей… – прошептала она беспомощно.
– А что лязгало-то? Ты не стесняйся, мы современные люди, если тебе что-то такое особенное нравится, я это тоже могу взять на вооружение, как заботливый муж… Хозяйственный на углу еще не закрылся, могу собачью цепочку купить… Или что там тебе нужно?
Лика, все еще пунцовая от кончиков ушей до ложбинки меж грудями, налила себе на два пальца чистого джина, избегая его взгляда с небывалой старательностью, выпила, закурила, прикончив сигарету в несколько затяжек, подняла голову:
– Ну, ладно. Есть у меня любовник. Подловил.
– И я, конечно, сам виноват? Плохо трахал?
– Не в том дело… И потом, ты сам не без греха. Если Оля Булатова – вопрос дискуссионный, то насчет Галочки и той черненькой я уверена на все сто… Родик, давай не будем считать, кто сколько раз трахался на стороне. Очень может быть, баланс окажется не в твою пользу, то есть, в твою, смотря как оценивать… Сойдемся пока на том, что оба хороши, идет? И давай прикинем, как мне тебя вытаскивать…
В нем неожиданно проснулась злость – из-за того, что блудная женушка так быстро опомнилась, перехватила инициативу, настойчиво гнула свое…
– Вытаскивать? – зло процедил он, вставая. – Не надо меня ниоткуда вытаскивать, без твоей помощи обойдусь. Понятно?
– Родик, не сходи с ума…
Она торопливо поднялась, когда он придвинулся вплотную, судя по лицу, всерьез опасалась удара. Он не ударил. Окинув с головы до ног взглядом, процедил:
119 
