114 
Тут-то Павел Леонтьевич, которого никак нельзя было обвинить в отсутствии ума и проницательности, и сообразил, что это за деньги и кому они принадлежат. Судя по количеству фальшивых злотых (впрочем, никто так и не понял, что деньги поддельные), тайный серебряный рудник был поистине золотым дном. Этот денежный трофей еще больше утвердил черниговского полковника в мысли, что докладывать царю Петру об этих злоупотреблениях Мазепы не стоит.
Жизнь – это карточная игра. И только дурак ходит сразу с козырей.
– Пан соскучился по работе? – Полуботок кивком головы указал на слесарные и граверные инструменты, разложенные на столе.
– О-о… – простонал от избытка чувств гравер. – Моя праца… Ясновельможный пан гетман, без работы я не жывый.
– У вас будет много работы, пан Вельский. Если мы, конечно, придем к согласию.
– Я згоден!
– И вы даже не хотите спросить, какие услуги от вас потребуются?
– Надеюсь, ясновельможный пан не будет требовать от меня невозможного.
– Ни в коей мере. Вы, пан Казимеж, займетесь своим любимым делом. За которое я буду щедро платить вам.
– Ясновельможный пан очень добр ко мне, – Гравер заметно волновался. – Но я не понимаю…
– Для меня вы будете делать то, что в свое время делали для Мазепы, – отчеканил гетман.
– Пенёндзы?! – Гравер отшатнулся назад с таким видом, словно перед ним появилось какое-то страшилище.
«Откуда ему известно?!» – подумал ошарашенный Вельский. Он не строил больших иллюзий насчет своего пленения. Его вывезли из Польши в бессознательном состоянии, после того как он поддался искусу и отобедал в корчме с незнакомым шляхтичем, который сорил злотыми направо и налево. Наверное, ему в питье или еду подмешали какое-то сильнодействующее сонное зелье.
И все равно предложение гетмана оказалось для гравера неожиданностью.
– Именно так, – твердо сказал Полуботок. – Деньги.
– Но пан…
– Да-да, у вас, пан Казимеж, есть выбор, – Гетман коварно улыбнулся. – Однако я не думаю, что он вам понравится.
Гравер грустно вздохнул и пожал плечами – куда денешься? Но тут же оживился и предложил:
– Ясновельможный пан, я могу сделать такие золотые, что они будут как настоящие!
– Это как? – заинтересовался гетман.
– О, для этого я много работал… И получилось! Медные заготовки покрываются золотым сплавом. Даже еврейские негоцианты в Кракове купились на мои деньги как дети.
– Нет, пан Казимеж, нам не нужно мошенничать. Вы будете чеканить польские злотые из серебра. Главное, чтобы их нельзя было отличить от настоящих.
– Тогда мне нужно хорошее оборудование.
– Достанем все, что вы скажете.
– А где то, что было здесь?
Полуботок с недоумением посмотрел на гравера и ответил:
– Когда я купил хутор и этот дом, подвалы были пустыми.
Вельский коротко улыбнулся и сказал:
– То пан ясновельможный гетман забыл, что Мазепа был хитрый хлоп?
– Мазепины хитрости я хорошо помню… – Павел Леонтьевич потемнел лицом. – Но причем здесь подвалы?
– Тут есть тайная комната. О которой известно было только мне и Мазепе.
– И где она?
– Я покажу…
Комната находилась в конце подземного коридора, в тупике. Вальский нажал на выступ в стене, затем с силой потянул за скобу, к которой был приделан длинный штырь, и часть стены со скрипом отъехала в сторону. Осторожный Полуботок передал подсвечник Вальскому, и тот первым вошел в тайную мастерскую.
Оборудование и стеллажи с разнообразными инструментами и кусками металла находились на своих местах, изрядно припорошенные пылью. Только исчезли матрицы и заготовки монет. Даже в большой спешке Мазепа остался верен себе – оставлять как можно меньше улик. Поэтому подвальное помещение на первый взгляд казалось не убежищем фальшивомонетчиков, а всего лишь хорошо оснащенной слесарной мастерской; подобную Полуботку доводилось видеть во Львове. В мастерской было холодно, но сухо, потому что дом построили на пригорке, а подвал был вырыт в мощном глиняном пласте.
– Я готов начать работать хоть завтра! – воскликнул обрадованный гравер.
– Именно этого я и хочу от вас, – ответил Полуботок, у которого словно гора свалилась с плеч – теперь не нужно будет тратить время и деньги на закупку нового оборудования, что может вызвать подозрение со стороны фискалов царя Петра.
– Но пан ясновельможный гетман, в моим покою ест за зимно…
– Пусть пан Казимеж не волнуется на сей счет. Прямо сейчас мы с вами поднимемся наверх. Там вас ждут просторные и теплые апартаменты, а также новая одежда, хорошая еда и доброе вино.
114 
