Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
136 
«Морская звезда» замедляла ход — моторки выписывали дикие зигзаги, проносясь перед самым форштевнем, возникая совершенно неожиданно то справа, то слева. Кто-то размахнулся, но небольшой предмет — вроде бы полная бутылочка чернил — до борта корабля не долетел, булькнул и утонул.
Больше всего это напоминало мельтешение туземных челнов вокруг фрегата, впервые заглянувшего в неведомые европейцам южные моря, — искаженные лица, неразборчивые крики, еще что-то полетело на палубу. Не долетело. Утонуло. «Так и гранату кинут — пронеслось в голове у Мазура. — И лови их потом…»
Он, однако, не отодвинулся от борта — соображал, что в такой ситуации можно сделать, и не мог придумать. Кацуба показал ближайшей лодке недвусмысленный жест, понятный каждому, кто знаком с импортными фильмами. Там заорали, вразнобой отвечая тем же.
Мазур оглянулся. На «Достоевском», находившемся не дальше чем в полукабельтове, толпился народ, во все глаза таращась на бесплатное развлечение, можно было разглядеть самое малое три видеокамеры, прилежно запечатлевавшие спектакль. Если все это затеяно теми же укрывшимися за кулисами кукловодами, лучшей мизансцены и не придумать: передовая общественность протестует против шпионских игрищ, наглядно демонстрируя успехи России на пути демократических преобразований. Правда, Мазур мог бы напомнить, что цивилизованные французы, когда возле района их ядерных испытаний замельтешили подобные придурки, отчего-то не стали смахивать слезу умиления, а отправили боевых пловцов, и те без всяких угрызений совести подорвали суденышко «Гринписа»…
Но вряд ли его мнением поинтересуются пешки — а о режиссерах нелепо и говорить…
Бегом вернулся Кацуба, волочивший вместе с матросом пожарный шланг. Мазур охотно кинулся помогать. Тем временем сверкающий набалдашник насоса повернулся вправо-влево, выискивая цель.
Неизвестно, был ли кто-то из атакующих свидетелем сцены в порту, когда «Морскую звезду» пытались поджечь. Но моторки быстренько разомкнулись, освобождая дорогу. По последней, не успевшей отвалить, Кацуба выпустил тугую струю, оскалясь от удовольствия.
Он все же проявил некоторую гуманность, целясь не в сидящих, а рядом с моторкой — на таком расстоянии под напором воды зеленые придурки вылетели бы за борт, как кегли. Однако их все равно щедро окатило холодной водичкой, моментально поубавившей боевого задора…
Передав брандспойт матросу, Кацуба замахал Мазуру, что-то пытаясь втолковать яростными жестами. До Мазура, наконец, дошло, он перебрался к левому борту, раскрыл перочинный ножик и, тщательно прицелившись, метнул в шикарную лодку Кристиансена.
Она, конечно, состояла из нескольких отсеков, но Мазур угодил метко, бело-красная тугая боковина, пробитая насквозь, на глазах опадала. Моторка враз потеряла ход, накренилась. Кристиансен пытался одновременно удержаться на ногах, грозить кулаком и поддерживать вертикально свой непонятный штандарт. Получалось плохо. Вдобавок рулевой что-то напортачил, яркая лодка, уже потерявшая прежний шик, вильнула, перевернулась…
Облезлые моторки кинулись к ней с трех сторон. «Морская звезда», воспользовавшись тем, что противник всецело поглощен спасательными работами, набрала ход. Мстительный Кацуба еще успел окатить из шланга сбившиеся в кучу лодки.
Вообще-то, преимущество в скорости у моторок было нешуточное, догнать могли в два счета. Но преследовать в открытом море не стали, остались за кормой, как и готовившийся отчалить «Федор Достоевский».
* * *
…Кацуба откровенно признался:
— По совести скажу — иногда так и подмывает устроить военный переворот. В классическом виде. Сил нет больше смотреть на весь этот бардак…
— Ну, устроил, — пожал плечами Мазур. — А что потом? Мы с тобой многое умеем, однако, как справедливо заметил компетентный товарищ, государство вести — не мудями трясти. И залезет в бархатное кресло очередная сволочь. Не нас с тобой поставят, надо полагать, да мы б и сами отказались…
— Уж это точно, — мрачно подтвердил Кацуба. — Я еще не рехнулся — государством управлять… Не интеллигент, слава богу, это у них каждая кухарка в министры годна…
— Вот и помалкивай. Путчист нашелся.
— Да я чисто теоретически, — сказал Кацуба. — Просто иногда обидно, при наличии завлекательных импортных примеров: де Голль, товарищ Пиночет…
— Де Голль — это, знаешь ли, истеблишмент, — сказал Мазур. — С детства в окружении хозяев жизни. Хорошая школа, что ни говори. Да и товарищ Пиночет — белая кость. На этом фоне наш генерал Пупкин как-то не смотрится. Ежели в портянку сморкаться отучился только в майорах.
136 
