очень нудно 
138 
Он выругался вслух. Хотелось надавать себе оплеух за то, что вообще осмелился об этом думать и даже взвешивать все «за» и «против». Все от усталости. Но, мать вашу, что же должно было случиться в стране, чтобы верные офицеры Империи допускали для себя такой вариант даже в мыслях!..
– Он действительно офицер? – спросила Джен, успевшая к тому времени выслушать в кратком изложении отчет о происшедшем.
– Не сомневаюсь, – сказал Мазур. – Мы друг друга нюхом чуем, как собаки…
Показалось, она непременно отпустит какое-нибудь язвительное замечание о русских нравах. Мазур приготовился ответить откровенным хамством. Однако Джен, помолчав, вдруг сказала:
– Надо же, как похоже…
– На что? – На то, что у нас в южных штатах случается с мексиканскими нелегалами, – задумчиво призналась она. – «Мокрые спины», слышал?
– Ага.
– Косяками идут через границу и попадают в лапы к предприимчивым ребятам. Конечно, до такого размаха – колючая проволока, частные тюрьмы – у нас никогда не допустят, но и общего больше, чем поначалу кажется…
– Ты детективы читаешь? – спросил Мазур.
– Изредка.
– Ле Карре?
– Только «Лудильщик, портной, солдат, шпион».
– Жаль, – сказал Мазур. – У него есть романчик с великолепным, я считаю, названием. «Зеркальная война». Если попадется, пробеги на досуге. Нет ни хороших парней, ни плохих. Есть отражение в зеркале. И не надо мне опять твердить про американские свободы и перечислять поправки к конституции, очень тебя прошу…
Она вздохнула, кивнула едва заметно. Хороший признак – с недельку назад обязательно бы устроила дискуссию на предмет безусловного превосходства американских свобод. Бледно улыбнулась:
– Чего доброго, ты меня скоро коммунисткой сделаешь…
– Ерунда, – сказал Мазур. – Чтобы тебя сделать коммунисткой, надо самому быть коммунистом, а я себя ни в чем таком не замечал… Просто ты у меня в конце концов накрепко усвоишь парочку простых житейских истин. Жизнь – это выбор наименьшего из зол. И не более того. Вот и вся премудрость, что бы там ни твердили философы с обеих сторон, отрабатывающие жирные гонорары.
– А как это согласуется с христианским взглядом на мир?
– Не знаю, честное слово, – сказал Мазур. – Наверное, плоховато согласуется. Вовсе даже не согласуется. Но я, с прискорбием должен признать, никудышный христианин. А ты?
– Аналогично, – пожала она плечами. – Отец меня водил к методистам, но мать вообще ни в какую церковь не ходила. А там и отец рассорился с методистами, но ни к кому другому не прибился… Как думаешь, хорошо это или плохо, что мы с тобой такие? – А черт его знает, – сказал Мазур. – Я же тебе не гуру. Что, начала ощущать… – он помолчал, не зная, какое слово и подобрать. – Позывы?
– Как тебе сказать… – протянула она. – Здесь, в этих ваших лесах, постепенно понимаешь, какой ты крохотный, и какая огромная планета. – Джен приостановилась, огляделась вокруг. – А знаешь, что самое жуткое? Если вдруг случится какой-нибудь катаклизм, не ядерная война, а просто катаклизм… Все исчезнет: и небоскребы Манхэттена, и мост Золотые ворота, и ваш Кремль, и «Шаттлы» с мыса Канаверал – а здесь все останется в точности таким же. Как будто никогда и не было человека.
– Я тебя поздравляю, – сказал Мазур. – Еще неделя странствий – и ты начнешь понимать, отчего именно русская душа испокон веку считается загадочной. Станешь загадочным посреди таких просторов.
– Пожалуй…
– Если поймешь русскую душу, сделаешь карьеру. Перейдешь в ЦРУ, лекции будешь читать…
– А ты меня и в самом деле изнасиловал бы?
– Тьфу ты, – сказал Мазур, сбившись с шага. – Если иностранец еще способен когда-нибудь понять русскую душу, то женскую логику понять немыслимо…
– Нет, правда?
– А что, хочется?
Она возмущенно замолчала, и они долго шли локоть к локтю в напряженной тишине. Чтобы разрядить обстановку, Мазур спросил:
– А как насчет Нью-Гэмпшира? Рэмпол и Дреймен там победили на первичных?
– Вот то-то и оно, – сказала Джен. – Помимо всего прочего… – и спохватилась: – А ты откуда знаешь про…
Мазур досадливо поморщился:
– Пойми ты наконец, что мы не встречаем на улицах медведей и тостер с кофемолкой не перепутаем…
Была в американских предвыборных играх некая полумистическая закономерность: кандидат в президенты, получивший большинство голосов на первичных выборах в штате Нью-Гэмпшир, с железной непреложностью обосновывался вскоре в Белом Доме. За последние полсотни лет нашлось одно-единственное исключение, как водится, лишь подтвердившее правило…
138 
