очень нудно 
72 
Вспомнив, какие наказания он придумывал тогда малявке за ее глупый поступок, Георге ностальгически вздохнул: временами ему казалось, что это было не с ним и в другой жизни…
– Георге, это правда ты? – раздался голос Элеоноры, звонкий, немного дрожащий от волнения, и какой-то незнакомый.
– Да открывайте же, конечно, это я, милая Элеонора…
Тетушка при виде Георге, который в своей изгвазданной и местами порванной военной форме живо напомнил ей безногого нищего, бывшего солдата, просящего подаяние на паперти местной церкви, всплеснула руками и, уткнувшись лицом в плечо племянника, запричитала вполголоса.
– Ой, Георге! Как мы по тебе соскучились! – словно белка скакала от радости вокруг них Элеонора, путаясь в длинной ночной рубахе.
За четыре года она здорово выросла и превратилась в настоящую красавицу. При случайной встрече в городе, среди толпы, Георге вряд ли узнал бы ее.
– Ну, будет вам, будет, – грубовато сказал Георге, у которого почему-то запершило в горле и защипало в глазах – до слез. – Я тоже сильно соскучился. Но прежде всего хочу спросить: как мне повидаться с Михаем?
В ожидании Виеру разведчики промокли до нитки. Татарчук шепотом ругался, вспоминая всех святых, а Кучмин стоически подставлял свои широкие плечи под косые хлесткие струи и только изредка с укоризной посматривал вверх, словно надеялся, что его неодобрительное отношение к буйству стихии заставит ее утихомириться.
Наконец появился и Георге с большим пакетом в руках.
– Ну, тебя, парень, ждать… – начал Татарчук ворчать на Виеру.
Но тот сунул ему в руку что-то теплое, мягкое, с удивительно знакомым и невероятно вкусным запахом, и старшина сбился с мысли.
– Что это? – удивленно спросил Татарчук.
– Пивошки… – ответил Георге, усиленно орудуя челюстями.
– Пирожки?! – обрадовался старшина. – Обожаю пирожки…
И он тут же последовал примеру Кучмина, который без лишних слов приступил к дегустации гостинца тетушки Адины.
– А как насчет Михая? – спросил Татарчук, справившись с первым пирожком.
– Все нормально. Нам повезло. Сегодня Михай не на дежурстве.
– И где он? Если в казарме, то штурмом ее брать не будем.
– Нет, не в казарме…
Татарчуку показалось, что Виеру смутился. С чего бы?
– А точнее ты не можешь сказать? – Старшина потянулся за вторым пирожком.
– Он тут неподалеку… – довольно неопределенно ответил Георге, не глядя на разведчиков.
– Так идем туда. Чего мы здесь топчемся?
– Конечно, я не совсем уверен… – замялся Виеру. – Это мне Элеонора по секрету подсказала…
– Время, время! – постучал по циферблату часов Татарчук. – Нужно спешить, пока идет дождь. Сейчас не только патрулей на улицах не встретишь, но даже собаки попрятались. Для нас это просто здорово. Веди.
– Ладно, – обреченно вздохнул Георге. – Идемте…
Двухэтажный дом из красного кирпича, явно построенный в прошлом столетии, гудел, словно пчелиный улей. Улица, на которой он стоял, не освещалась, узкие высокие окна были зашторены, и только у входа за фигурной решеткой еле теплился огонек красного фонаря.
Но, похоже, темная мрачная улица и затяжной дождь, который не прекращался ни на минуту, совсем не смущали румынских солдат. Они с такой частотой входили в дом и выходили оттуда, словно там находился какой-нибудь модный магазин, устроивший вечер распродаж.
Увидев красный фонарь, Татарчук лишь крякнул. И решительно толкнул тяжелую входную дверь.
Внутри было уютно и сухо; пахло спиртным, дешевым одеколоном, крепкими сигаретами и немытым человеческим телом. Сморщенный, угодливый господин неопределенных лет, завидев немецких солдат, сильно удивился (заведение посещали только румыны; бордели для немцев находились в самом центре города), но тут же с завидной прытью выскочил из-за конторки и поспешил навстречу гостям.
– Какая радость! Какая радость! – расшаркивался он перед Татарчуком, как старшим по званию (Иван натянул на себя обмундирование фельдфебеля). – Это большая честь для нас – принимать у себя доблестных воинов вермахта. Вы не пожалеете, что посетили нас. У Эминеску… – он ткнул себе в грудь узловатым пальцем. – У Эминеску – лучшие девушки! Поверьте мне.
– Заткнись! – рявкнул на него Татарчук. – Проверка документов.
– А может… э-э… господин фельдфебель хочет немного согреться. На улице такая скверная погода… У меня есть отменный шнапс.
72 
