121 
— На сестрах Драммонд — конечно, сэр, но все остальные леди совсем не такие. Среди них сестра викария и вдова настоятеля собора, благородная пожилая леди. Они собрались вокруг леди Фаулер только потому, что у них нет другого пристанища.
Торн обнаружил, что очень трудно сохранять правильную интонацию: он проситель, но король никогда не поверит раболепству, и Торн сомневался, что способен на заискивание.
Георг, вероятно, думал, что выглядит суровым, но, на взгляд Торна, он скорее был похож на дующегося от обиды.
— Они благопристойные леди, сэр.
— Понимаю, понимаю. Несчастные, да?
— Исключительно, сэр. Они оказались в трудном положении. Недопустимо — я уверен, вы согласитесь, — чтобы такие достойные леди были брошены в тюрьму.
Торн с тревогой наблюдал, как король, сцепив за спиной руки, делал круг по комнате.
— Я не думал, Айторн, что вы из тех, кого привлекают к подобным делам.
Георг остановился и пристально посмотрел на него.
Торн был готов к этому.
— Нет, сэр, но меня попросил заняться этим лорд Ротгар.
— Ротгар, да? Он прислал мне письмо по этому делу. Достойные женщины, да? Никаких революционных замыслов?
— Абсолютно никаких, сэр.
Торн подавил мысли о Спротт и, возможно, о самой Белле.
— Нужно вступить в брак, да?
— Очень надеюсь вскоре сделать это, — отозвался Торн, поняв, что эти слова относятся к нему.
— Превосходно. Направляете свои мысли на долг мужчины и продолжение рода, да? Прощайте, беззаботные деньки.
— Я искренне надеюсь, что женитьба украсит мою жизнь, сэр.
— Украсит, украсит. Превосходно, да? И дети. Много детей, да?
Опасаясь, что разговор уйдет в неправильном направлении, Торн спросил:
— Итак, я могу освободить леди, сэр?
Король застыл, а потом как-то странно скривился. «Господи, не допусти, чтобы у него сейчас начался припадок». К счастью, они были не одни: камергер и лакей, подобный статуе, стояли у стены.
— Вероятно, мне следует представить вам этих леди, сэр, чтобы вы сами могли убедиться в их порядочности и преданности вам.
Торн решил разыграть последнюю карту, которую, он надеялся, не придется пускать в ход.
Король снова скривился и нахмурился, словно размышляя над предложением, а потом согласился:
— Да-да! Великолепная мысль. Но я познакомлюсь с ними там, где они находятся. Я побываю в том доме, посмотрю его, почувствую.
Торн понял, что тревоги имели под собой основание: король был не совсем в себе. Однако выводы из этого можно сделать позже, а сейчас главными задачами были спасение Беллы и это странное решение Георга. Торн ожидал, что король вызовет леди сюда, и рассчитывал, что при этом удастся изолировать воинственную Спротт. Однако его ожидания не оправдались и Торн не имел возможности послать предупреждение.
— Леди Фаулер недавно умерла, и в воздухе еще остаются свидетельства ее болезни, сэр, — попытался он отговорить короля.
— Вы стараетесь что-то скрыть, Айторн?
Король в упор посмотрел на него.
— Абсолютно ничего, сэр.
Они отправились в простом экипаже, без сопровождающих всадников, потому что король желал сохранить инкогнито, но грумы были вооружены и еще два вооруженных джентльмена скакали на некотором расстоянии. Они прибыли на Графтон-стрит без происшествий, но охранник у дверей дома чуть не получил апоплексический удар, когда увидел, кто приближается, а Норман, к удовольствию Торна, сначала побледнел, потом покраснел и стал покрываться потом.
— Где леди? — спросил Торн.
— В гостиной, ваша светлость, — ответил Норман. — Они не так давно закончили обедать.
— Пахнет грязью. Плохая экономка, да? — отметил король, оглядывая совершенно простой дом.
Торн не стал напоминать о том, что предупреждал его.
— Вон там есть пустая комната.
— Нет, я храбро встречусь с львицами в их собственном логове, да? — Георг заговорил добродушно, и это был хороший знак — король любил быть благодетелем. — Куда?
Бросившись вперед, Норман распахнул дверь в гостиную и объявил:
— Его величество король!
Торн не увидел того, что в первый момент увидел король, а когда последовал за ним, улыбнулся. Белла, конечно, хорошо сделала свою работу.
Все шесть леди находились в гостиной и занимались шитьем, за исключением миссис Аберкромби, которая читала им, и все шесть в изумлении поднялись на ноги.
121 
