очень нудно 
135 
Сара Дюваль стояла под слабеньким душем и размышляла о том, почему во всех полицейских участках, где ей пришлось служить, душ всегда оставлял желать лучшего. Последний час она провела в компьютерном зале, где офицеры из ее команды терпеливо вводили в компьютеры результаты опросов на Смитфилдском рынке. Поскольку допрос Редфорда результатов не дал, она решила поискать вокруг. Когда же закончила с этим и вышла в коридор, строчки дрожали у нее перед глазами, словно она в очках плавала в бассейне. Если выпить еще кофе, не исключено, что не выдержит сердце, поэтому Сара Дюваль направилась в женскую душевую, надеясь, что потоки холодной воды вернут ее организм в рабочее состояние.
Первые двадцать четыре часа самые главные в расследовании убийства. К несчастью для Дюваль, они миновали еще неделю назад. Ей остался холодный след. Насколько она могла судить, только свидетельские показания литературного агента заключали в себе кое-что для привязки Чарльза Редфорда к убийству. Единственно реальное, что было зафиксировано, так это увиденная кем-то серая «тойота» или «мицубиси» рядом с «ягуаром» Лестер в день ее исчезновения. Водитель, правда, не видел ни Джорджии, ни владельца другой машины. Однако у Чарльза Редфорда такой машины не было. Дюваль уже отдала приказ, чтобы проверили фирмы, где дают машины напрокат.
Выключив воду, Сара Дюваль вышла из кабинки, насухо вытерлась и влезла в синие джинсы и спортивную рубашку – на работе у нее не осталось больше ничего чистого. Не самый подходящий наряд для начальника, но все же лучше грязных тряпок, из которых она не вылезала тридцать шесть часов. Чистая материя освежила ее лучше душа. Сара Дюваль взглянула на себя в зеркало. Она была готова продолжать работу.
Когда она вновь пришла к компьютерщикам, то почувствовала всеобщее возбуждение, и не успела сделать двух шагов, как услыхала голос одного из сержантов.
– Тут кое-что есть из Дорсета! – крикнул он, расплываясь в победной улыбке.
Дюваль почувствовала, как ее усталое лицо тоже озаряется улыбкой.
– Ну, что там? – спросила она, придвигая стул и усаживаясь рядом с ним.
– Там, оказывается, в глубине сада есть маленький домик. Сначала они не знали, что он тоже принадлежит Лестер, поэтому не осматривали его. Но ее муж упомянул о нем, когда говорил с одним из тамошних полицейских, так что пару часов назад они отправились туда и обнаружили, что именно там, в этом маленьком доме, убийца расчленил ее. Вдоль одной из стен стоят несколько каменных скамеек, и повсюду кровь. И инструменты он оставил там. Ножи, пилу, молоток, долото – в общем, все.
Дюваль кивнула.
– Наверно, подумал, что так безопаснее, чем тащить их куда-то, да еще потом избавляться от них. Надеюсь, полицейские теперь там хорошо поработают.
– Собираются изучить каждый дюйм.
– Прекрасно. Держите меня в курсе.
Сержант отошел, получив конкретное задание и не обратив внимание на расстроенное лицо Сары Дюваль. В первый раз с тех пор, как Редфорд обеспечил себе место за решеткой, появилось нечто, не согласующееся с его словами. Придется проверять. Однако Дюваль отлично запомнила, как он сказал, что отвез Джорджию «в такое место, которое известно ему много лет и которое им никогда не найти». Это в точности сходится с тем, что написано в книге.
Но совсем не сходится с тем, что отыскала дорсетская полиция.
Сомнения завладели усталым мозгом Сары Дюваль, и они были также реальны, как подступающая к горлу тошнота. Что, если чутье подвело ее? Что, если Редфорд всего лишь искатель славы? Что, если убийца на свободе? Она покачала головой, не давая воли этим мыслям. Такого не может быть. Редфорд тот, кто им нужен, она чует это нутром.
А если она ошибается?
Сначала он ощутил боль. Голова чудовищно болела, а перед глазами плыли красные, белые, желтые круги. Кит хотел было подать голос, но у него ничего не вышло. Потом заболели плечи, запястья. Попытавшись изменить положение, он перекатился с бока на спину. Лежать с завязанными руками на спине оказалось еще неудобнее, и он напрягся всем телом, чтобы принять первоначальное положение. Что происходит? Кит открыл глаза, но это оказалось бессмысленно. Окружавшая его тьма была еще более непроницаемой, чем пока он лежал с закрытыми глазами.
Болел живот. Мучительные волны боли катились от головы к животу. Не сразу, но до него дошло, что его куда-то везут. Теперь он слышал негромкий гул мотора и уличный шум. И еще какие-то невнятные голоса, – Кит понял, что играет радио. Итак, его везут в машине, и водитель слушает радио.
135 
