144 
Эллис настоял на том, чтобы Халам разжег огонь внутри хижины, а не снаружи, для того, чтобы огонь не был виден снаружи и не было хвоста дыма над лесом. Его предосторожности оправдались позже, когда они услышали шум вертолета, пролетающего над ними. Это означало, что русские не так уж далеко. В горах то расстояние, которое вертолет мог преодолеть за небольшой промежуток времени, могло быть недостижимым расстоянием, если идти пешком. Русские могли быть по ту сторону этих непроходимых гор или внизу в миле от них. Удачно было то, что местность была очень дикой, и тропа такой трудно различимой с воздуха.
Эллис дал лошади немного овса. Джейн покормила и сменила пеленки Шанталь и тут же уснула. Эллис поднял ее и положил в спальный мешок, закрыв его на молнию. Затем взял пеленку Шанталь и спустился вниз к реке простирать ее; вернувшись, он разложил ее перед огнем просушить. Он лег рядом с Джейн и некоторое время лежал так, глядя в ее лицо в отблесках костра. Халам в это время спал в другом конце хижины. Джейн выглядела совершенно изможденной, ее лицо было худым и прозрачным, щеки ввалились и были землистого цвета. Она спала беспокойно, то и дело моргая глазами, двигая ртом, как будто с кем-то говорила во сне. Он подумал, насколько же еще ee хватит. Такое путешествие убьет ее. Если бы они шли медленнее, она бы чувствовала себя лучше. Если бы только русские перестали, наконец, их преследовать, или бы их отозвали на какие-нибудь важные военные действия в другой части этой несчастной страны…
Он подумал о вертолете, пролетавшем над ними. Может быть, это не связано с ними? Маловероятно. Если это вертолет поисковой группы, значит попытки Мохаммеда навести русских на ложный след не увенчались успехом.
Что будет, если их схватят? Для него это будет означать судебное разбирательство, на котором русские докажут скептически настроенным неприсоединившимся странам, что афганские повстанцы были ничем иным, как марионетками ЦРУ. Соглашение между Масудом, Камилем и Азизом будет нарушено. Повстанцам уже не смогут поставлять американское оружие. Потеряв поддержку, движение Сопротивления утратит силу и не продержится до лета.
После суда Эллиса будут допрашивать в КГБ. Он попытается сначала показать, что сопротивляется пыткам, затем расколется и расскажет им все, но это все будет ложью. Они, конечно, будут об этом догадываться и станут пытать его дальше, и на этот раз он попытается быть более убедительным и расскажет им смесь реальных фактов и выдумки так, что им трудно будет определить, где ложь, а где правда и проверить это. Таким образом, он надеялся остаться в живых. Если так выйдет, его сошлют в Сибирь. Через несколько лет, он надеется, его обменяют на какого-нибудь советского шпиона, пойманного в Штатах. Если нет, то он так и умрет в лагерях.
Что огорчало его больше всего, это то, что придется расстаться с Джейн. Он нашел ее и потерял, и снова нашел – немного счастья, которое заставляло его трепетать даже при мысли об этом. Потерять ее во второй раз было бы невыносимо, невыносимо. Он лежал и смотрел на нее еще долго, стараясь не заснуть из страха, что ее может не оказаться рядом, когда он проснется.
Джейн снилось, что она в отеле «Георг V» в Пешаваре в Пакистане. «Георг V» вообще-то находился в Париже, но она, конечно, не заметила во сне этой детали. Она позвонила в Бюро обслуживания и заказала стейк с картофельным пюре и бутылочку «Шато Аузон» 1971 года. Она была ужасно голодна, но все же не понимала, почему она не заказала еду раньше. Она решила принять ванну, пока готовили ее обед. Ванная была теплой и покрыта коврами. Она включила воду и насыпала в ванну немного ароматизированной соли, и комната наполнилась душистым паром. Она не могла понять, почему она такая грязная: удивительно, что ее вообще пустили в отель в таком виде. Она уже почти была готова ступить в ванну, как вдруг услышала, как кто-то зовет ее по имени. Должно быть, это принесли обед, – подумала она. – Как ужасно – ей придется есть грязной, или принять ванну сначала, а потом есть остывший обед. Она уже хотела лечь в горячую воду и проигнорировать голос, зовущий ее – с их стороны очень грубо называть ее «Джейн», а не «мадам» – но голос был очень настойчивым и очень знакомым. На самом деле это было вовсе не «Бюро обслуживания», а Эллис, и он тряс ее за плечо; она, наконец, поняла, с выражением глубочайшего разочарования на лице, что отель «Георг V» – это всего лишь сон, а в действительности она лежала в холодной хижине в Нуристане, за миллион миль от горячей ванны.
144 
