очень нудно 
50 
Прошлое никак не выпускало его из своих объятий. Пока Жан-Пьер шел по лощине с коричневатыми скалами, в его памяти возникали сцены детства, перемежавшиеся с кошмарными страхами оказаться в руках повстанцев. Его самое старое воспоминание было связано с процессом над отцом, с безграничной озлобленностью из-за несправедливости, выразившейся тюремном заключении его отца. Хотя Жан-Пьер тогда еще почти не умел читать, он уже научился разбирать имя своего отца в заголовках газет. В его возрасте – ему было примерно четыре года – он еще не понимал, что значит быть героем Сопротивления. Он знал, что его отец был коммунистом, также, как и друзья отца: священник, сапожник и человек, сидевший за окошком деревенской почты. Тем не менее он считал, что отца прозвали Красным Роландом из-за красноватого цвета кожи лица. Когда отца обвинили в предательстве и приговорили к пяти годам тюремного заключения, Жан-Пьеру сказали, что к этому причастен дядя Абдул, запуганный темнокожий мужчина, который несколько недель прожил в их доме и который был членом ФНО. Но Жан-Пьер не знал, что такое ФНО. Он считал, что имеется в виду слон в зоопарке. Единственное, что он четко понимал и во что всегда верил, было то, что полиция жестока, судьи нечестные, ну а людей дурачат газетчики.
Шли годы. Жан-Пьер стал все лучше понимать, но и больше страдать, из-за чего росла его озабоченность. Когда он пошел в школу, в классе говорили, что его отец – предатель. Он сказал им, что наоборот, отец бесстрашно сражался, рискуя жизнью на войне, но они ему не поверили. Они с матерью временно переехали жить в другую деревню, но соседи узнали, кто они такие, и запретили своим детям играть с Жан-Пьером. Однако самым неприятным были посещения тюрьмы. Отец внешне изменился. Он похудел, выглядел бледным и болезненным, но еще хуже было то, что отец предстал перед ними, как заключенный: в тюремной робе, запуганный и обескураженный, вынужденный унижаться перед надменными тюремщиками с дубинками. Через некоторое время тюремные запахи стали вызывать у Жан-Пьера тошноту, и как только они переступали порог тюрьмы, его рвало. После этого мать перестала брать его с собой. Только после выхода отца из тюрьмы он обстоятельно поговорил с ним и наконец-то разобрался в том, что несправедливость всего происшедшего была еще больше, чем это ему казалось. После вторжения немцев во Францию французские коммунисты, еще раньше организованные в ячейки, играли ведущую роль в движении Сопротивления. После окончания войны его отец продолжил борьбу с тиранией правых сил. В то время Алжир являлся французской колонией. Люди там подвергались угнетению и эксплуатации, но они мужественно боролись за свободу. Призванные в армию молодые французы были вынуждены воевать против алжирцев, принимая участие в суровой войне, в которой зверства французской армии напомнили многим о жестокости нацистов.
ФНО, который для Жан-Пьера всегда ассоциировался с одряхлевшим слоном из провинциального зоопарка, означал Фронт Национального Освобождения алжирского народа.
Отец Жан-Пьера был одним из 121 известных деятелей, подписавших петицию в защиту свободы для алжирцев. Франция была в состоянии войны и призыв был воспринят как подстрекательский, ибо он мог подталкивать французских солдат к дезертирству. Но отец взял на душу еще больший грех, он перевез через границу в Швейцарию и там положил на счет в банке целый чемодан денег, собранных французами для ФНО. Кроме того, отец укрывал дядю Абдула, который был никаким не дядей, а оказался алжирцем, которого разыскивала тайная полиция.
Отец объяснил Жан-Пьеру, что похожие дела он проворачивал и во время войны с нацистами. Он продолжал всё ту же борьбу. Врагами никогда не были немцы, точно так же, как сейчас не стал таковым французский народ. Врагами были капиталисты, владельцы собственности, привилегированные богачи, правящий класс, для которого без зазрения совести все средства были хороши для того, чтобы отстоять свое положение. Они были настолько могущественны, что владели половиной мира. Тем не менее, для бедных, бесправных и угнетенных оставалась надежда, ибо в Москве у власти был народ, поэтому рабочий класс в остальной части земного шара ждал от Советского Союза помощи, вдохновения и директив в борьбе за свободу.
Когда Жан-Пьер подрос, на глянцевой картине обнаружились некоторые темные пятна. Так, он понял, что Советский Союз не был раем для рабочих. Тем не менее, ничто не могло поколебать его убежденность в том, что коммунистическое движение, руководимое из Москвы, остается единственной надеждой для угнетенных людей в мире и единственным средством, чтобы покончить с судьями, полицейскими и газетчиками, которые так жестоко обошлись с его отцом.
50 
