очень нудно 
45 
Замужество тетушки не продвинуло их семью вверх по общественной лестнице. Эллингтоны как были всего лишь фермерами, так ими и остались. Брак Розамунды с сэром Дигби Овертоном превзошел все ее ожидания.
Да, она дружила с Дианой, но это еще не делало ее подходящей парой для сына маркиза. Разумеется, при желании она могла бы вращаться в великосветских кругах и даже подыскать себе там мужа, несмотря на свою внешность. Но на богатого жениха рассчитывать не приходилось. Ее часть наследства составляла всего тысячу фунтов стерлингов. Такой мужчина, как Бренд Маллорен, наверняка нацеливался подцепить невесту с приданым раз в десять больше.
Задумавшись, девушка не заметила, как зацепилась за куст. Колючки больно расцарапали ей кожу. Когда она выпуталась, на пальцах сквозь темно-красные ягодные пятна проступила кровь. Розамунда зализала царапины, ощутив во рту вкус сока, крови… и соленых слез.
Она вздохнула. «Хватит, Роза! Прекрати сейчас же! Если Господь услышал твои молитвы, то ты уже носишь под сердцем ребенка, будущего наследника сэра Дигби. Тебе надо думать о нем, о муже и о поместье. Как только Бренд Маллорен уедет, ты забудешь его».
Навсегда.
Укрепившись в этом решении, девушка собрала последние спелые ягоды и пошла к дому.
Укрепившись? Если бы она в самом деле решила его забыть, то отменила бы ночное свидание.
На полянке, которую они с Дианой называли волшебной, Розамунда замешкалась. Как здесь хорошо, в этом укромном месте, защищенном от чужих глаз зарослями дикого кустарника! Посреди поляны пестрых луговых цветов по камням бежал маленький ручеек. Девочкам всегда казалось, что здесь живут сказочные феи, и они шептали свои заветные желания, нагнувшись к журчащей воде.
Однажды они пришли сюда и загадали, чтобы шрамы Розамунды прошли без следа и у нее опять стало гладкое лицо.
Детская глупость!
Розамунда мыла в холодной воде свои исцарапанные руки, молясь о душевных силах и мудрости. Но, увы, грешное желание не проходило — так же, как и пятна от смородинового сока, которые она безуспешно пыталась отмыть.
Это было смерти подобно — отказаться от последней ночи любви.
Взгляд ее упал на руки, и она досадливо поморщилась. Хороша грешница! Может, пойти к нему в маске и в перчатках? Пятна сойдут через день-два, но сейчас их никак не вывести. Наверное, губы и подбородок тоже измазаны соком, судя по вкусу.
Впрочем, эти следы скроет маска. Маска, которая мешает целоваться.
А ей так хотелось поцеловать его в губы!
Она, как ребенок, желала невозможного. Желала быть красивой, соблазнительной женщиной, одной из тех, кто с первого взгляда сражает мужчин наповал. Но даже если бы у нее не было шрамов, какая из нее красавица? Все лицо в веснушках! И кремами она не пользовалась, потому что не видела в этом смысла.
А может, мятая смородина поможет избавиться от веснушек? Розамунда взглянула на ягоды и засмеялась, представив себя в багряных пятнах. Бренд подумает, что у нее бубонная чума!
Но где же и мечтать, как не здесь, на волшебной поляне? Ах, если бы у нее была гладкая кожа, умасленная кремами! А волосы? Она мыла их дождевой водой и для придания нужного оттенка полоскала с розмарином, иногда добавляя что-нибудь для аромата. В последний раз — левкой. Но в арсенале соблазнительницы должно быть оружие посильнее. Роза? Гвоздика? Резеда?
Теперь одежда. Чтобы быть желанной, надо, как Диана, носить гладкие тонкие шелка, украшенные вышивкой даже там, где люди не видят… где не должны видеть.
Вспомнив, как раб-любовник раздевал ее, Розамунда закрыла лицо руками. О Господи, о чем она только думала? Мог ли он воспылать страстью при виде залатанного корсета, который она носила уже четыре года, скромной ситцевой сорочки самого простого фасона и такой же нижней юбки?
Она просто жалка!
Ее из жалости взяли в жены, теперь из жалости берут в любовницы…
Наконец, открыв лицо и подняв голову, она посмотрела сквозь зелень листвы на бездонное голубое небо. Ну и пусть! Она согласна на все, лишь бы снова быть с ним.
Вскочив с колен, Розамунда тотчас помчалась прочь с поляны глупых желаний, пытаясь избавиться от грешных помыслов и стыда. Едва она выбралась на открытый участок, как ее окликнули. Подняв голову, девушка увидела Диану, которая, махнув рукой, шла ей навстречу по дорожке.
В сердце впилась острая игла зависти.
Вот она, женщина-соблазнительница! Диана всегда защищала свое молочно-белое лицо от солнца, и сейчас на ней была соломенная шляпка с большими полями и широкими золотистыми лентами, бантом завязанными под подбородком. По шляпке словно бы рассыпались шелковые цветы, такого же оттенка, что и отделка тонкого муслинового платья с глубоким декольте. Грудь у Дианы была чуть меньше, чем у Розамунды, но красиво смотрелась в открытом вырезе лифа.
45 
