очень нудно 
48 
– Засохни, плесень, – сказала Даша дружелюбно. – Пепси-колы на четыре пальца, можно без льда.
Карту вин она беспокоить не стала – самый скромненький коктейль в этом заведении был не по ее зарплате, не говоря уж о фирменных пельменях.
Бармен чуть поморщился, но набулькал пепси в умопомрачительной красоты стакан с накладками из цветного стекла.
– Суки, ур-рою всех за Олечку! – благим матом заорали за столом.
«Ага, – удовлетворенно отметила Даша. – Знают уже».
Допила покалывавшую язык коричневую газировку:
– Сколько с меня?
– За счет фирмы…
Даша молча швырнула ему десятку, развернулась и пошла к сдвинутым столам, закуривая на ходу. Остановилась, представ на всеобщее обозрение – руки в карманах пуховика, подбородок гордо вздернут, пепел сыплется на пол. Спокойно ждала, когда к ней прилипнут абсолютно все взгляды.
Из-за пояса у того, что сидел к ней ближе всех, откровенно торчал черный «Глок» – чудесная австрийская машинка на семнадцать зарядов. Если и была у Даши в этой жизни голубая мечта, то – такой пистоль. Только бесполезно дергаться и писать бумажки – если за этим стволом ничего нет, тут же отыщутся двадцать свидетелей, что пистолет, поскользнувшись на чисто вымытом полу, сам запрыгнул стриженому за пояс…
– Ну что, бритые колобки, романтики с большой дороги? – спросила она громко. – Дожили? В двух шагах от вашей харчевни людей мочат?
– Дашка, хоть ты не отсвечивай… – пробормотал тот, что с «Глоком».
Даша нависла над ним:
– Это кто тут «Дашка», пельмень шантарский? Базар фильтруй, переросток. Вот «Хуанхэ», честно признаюсь, мне не по зубам – а сюда я сейчас нагоню два взвода СОБР и пройду по вашему шалману инквизицией. Зондеркомандой. Ну, дернись, пельмень! Чтобы я тебе показала, кто быстрее пушку заголяет!
– Рыжая, да я, в натуре… – виновато пробормотал «Глок».
– Вот, уже лучше, – сказала Даша. – За «Рыжую» не обижаюсь, наоборот. Благо натуральная – хоть вам, октябрята, в жизни случая не выпадет в этом убедиться.
Один из сидевших в самом конце стола попытался было взмыть, бормоча что-то задиристое, но его моментально усадили.
– Дашенька, вам бы в системе цены не было, – умильно сказал «Глок». – Не надоело еще за гроши уродоваться?
– Когда надоест, позвоню, – тихо сказала Даша. – Или открытку пошлю. Ну, так… Я у вас шмон делаю? В подсобке озираюсь? Ведь ничего подобного… Что ж вы доброе отношение не цените? А хотите, я с трех раз попробую угадать, кто приедет с вашим шалманом за Оленьку разбираться? Ну-ка, пошли!
Она потянула «Глока» за рукав из-за стола. Верзила покорно встал. Даша отвела его к высокому, во всю стену, стеклянному окну. Сержанты бдительно держали руки на кобурах.
– Рыжая, ты, в самом деле, пальцем в небо, – примирительно сказал «Глок». – Не настолько же мы освинели, чтобы Олечку… да еще тут же, во дворе. И не будет Крокодил на нас с пулеметом наезжать, он мэн крутой, но не дурак и соображает прекрасно, что наши тут ни при чем… Это ж явно тот Чикатила, который с шарфиками… Нет, ну что ты, в натуре?
– А ты что, за всех в этом шалмане подписываешься?
– Ну. Крокодил, ты знаешь, дает установки получше Кашпировского. Хоть с Олечкой он и лялькался чисто эпизодически, ни один паренек с понятием на нее в этом кабаке не поднял бы ни глаза, ни грабок.
– Верю, – сказала Даша. – Вы ж не самоубийцы еще… А что вообще слышно?
– Я тебе что, стукач?
– А я тебя что, вербую? А, Барсук? – припомнила Даша его рабочий псевдоним. – Я, наоборот, куриной слепотой страдаю, если ты видишь у себя пушку за ремнем, так я ее в упор не вижу… И не надо мне лопотать про высокооплачиваемых адвокатов. Сам понимаешь, в таком поганом деле вот-вот пойдут чрезвычайные меры, всякие там «Петли» и «Неводы», и ваше верховное главнокомандование, которое беспредела тоже не приветствует, таких вот барсучат дюжиной сдаст, если что… Не веришь? Вот никто мне на глаза не попался, а ты попался… Ну не мочканешь же ты меня, солнышко, прямо здесь?
– Рыжая, мы тебя по жизни уважаем…
– Вот и чирикай. Кто слышал, чего слышал…
– Да никто ничего не слышал. Центровые, правда, что-то там лопотали насчет азеров…
– Ну?
– Баранки гну. Идет базар, что девочек мочит черный. Если найдут…
– Кто из центровых?
– Да я помню? Пили намедни, вот за столом и вылетело…
– Ольга часто здесь бывала?
– Обедала, считай, что ни день. Одна. Пельмешки все же тут добрые.
48 
