9 
Она пожала мне плечо в знак того, что прическа готова. Я поднялась и протянула руки в стороны, позволяя ей обмотать вокруг моего тела блестящий отрез золотистого шелка так, чтобы он ниспадал красивыми складками, подчеркивая округлости фигуры и длинные ноги.
Подержите здесь, пока я отыщу новую брошь.
Я придержала скользкую материю у левого плеча, а моя подруга и помощница рылась в целом ворохе золотых блестящих украшений, скопившихся на туалетном столике.
Вот она, — протянула Аланна мне украшение, чтобы я одобрила, — Ну не изумительна ли?
Боже, какая красота! — восхищенно выдохнула я.
Это была миниатюрная золотая копия моего мужа: рвущийся вперед воин-кентавр, с украшенным бриллиантами эфесом меча, который он держал обеими руками, с развевающимися волосами — или гривой, если угодно, — и горой мускулов, как лошадиных, так и человеческих. Миниатюра была исполнена так правдоподобно, что на секунду мне показалось, что кентавр на ладони шевельнулся. Впрочем, в этом мире всякое бывает.
Ух ты! — пожирала я глазами брошку, пока Аланна ее прикалывала, — Она даже похожа на него.
Я тоже так подумала, — отозвалась Аланна, повернулась и взяла со столика новую пару кольцеобразных серег, обсыпанных бриллиантами, — и решила, что это поднимет вам настроение.
Сережки заиграли огнем, поймав пламя свечей.
Бьюсь об заклад, не дешевые вещички, — заметила я, вдевая серьги в уши и с удовольствием отмечая их тяжесть.
Разумеется, дорогие. Для Избранной Эпоны… — И мы закончили предложение в один голос: — Все только самое лучшее.
Аланна протянула мне тонкий золотой обруч, украшенный древним блестящим янтарем, и я надела его на голову. Он удобно обхватил лоб, словно был сделан по моим меркам, как будто я родилась в этом статусе и была избрана Богиней для особых привилегий.
«И ответственности», — напомнила я себе.
Неудивительно, что я полюбила этот мир. Здесь мой муж, мои друзья, мой народ, который зависит от меня и доверяет мне. К тому же статус наместницы Богини предполагает значительно большую зарплату, чем у школьной учительницы из Оклахомы. Что ж, скажем прямо, лоточник, торгующий бургерами в этом штате, зарабатывает больше любого учителя. Я уверена в том, что настоящей Рианнон приходится ежедневно убеждаться в этом.
Выглядите чудесно. Личико бледное, но прелестное.
Спасибо, мамочка, — Я скроила ей гримасу.
В дверь купальни решительно постучали.
Входите! — крикнула я.
Вбежала бойкая маленькая нимфетка Норин.
Миледи! На западном склоне заметили воинов, — выдохнула она.
Тогда идемте их встречать!
Рия, ваша накидка.
Помогая надеть накидку, подбитую горностаем — в этом мире не существовало активистов движения за права животных, — Аланна напомнила мне о приближающихся холодах. Затем она тоже завернулась в похожую штучку, и мы готовы были выступить. Сердце у меня радостно забилось, когда две женщины отошли в сторону, пропуская меня вперед.
Я вышла из купальни, тут же свернула за угол и прошествовала по личному коридору, который вел на главный внутренний двор храма Эпоны. Один из моих воинов распахнул дверь, и мы втроем высыпали на площадь, заполненную людьми.
Да здравствует Эпона!
Да благословит вас Богиня, леди Рианнон!
Будь благословенна, Избранная Эпоны!
Я улыбалась и весело махала толпе служанок и гвардейцев, которые расступились передо мной, давая пройти по двору, мимо фонтана в виде рвущейся вперед лошади, над которым клубился пар минеральной воды, к гладкой мраморной стене цвета слоновой кости, окружавшей храм со всех сторон. Перед входом на территорию храма собралась, к моему удовольствию, большая толпа, чтобы поприветствовать воинов, вернувшихся домой.
Храм Эпоны стоял на плато. Главный его вход, расположенный на небольшом возвышении, был повернут к западу. Я смотрела поверх голов, чувствуя, как сильно бьется сердце при виде великолепного зрелища. Заходящее солнце окрасило небо пастельными тонами, фиолетовым и розовым, переходящими в сочную сапфировую голубизну у самого горизонта. На этом потрясающем фоне появились воины. Армия перевалила через западный склон и двигалась стройными рядами, напоминая прилив. Поначалу это были просто тени внутри теней, силуэты в лучах заходящего солнца, кентавры вперемежку со всадниками-людьми. Чем ближе они подходили, тем легче можно было разглядеть отдельных воинов. С каждым длинным шагом кентавров их кожаные жилеты, расшитые бисером, ярко сверкали и переливались. Уздечки на лошадях с воинами-людьми отбрасывали разноцветные искры, когда на них попадал гаснущий вечерний свет. Они передвигались галопом плотным строем, и над их головами развевалось знамя Партолоны — серебристая кобыла, вставшая на дыбы, на королевском пурпурно-черном фоне.
9 
