очень нудно 
85 
Юбки были вздернуты вверх, холодный воздух овеял ноги и ягодицы. Честити яростно закричала — то, чего она больше всего боялась, вот-вот должно было случиться. Резкий рывок за руки заставил ее захлебнуться криком.
Трость хлестнула по ногам выше колен.
— Я вколочу тебе в кожу и плоть то, что никто — слышишь? никто! — не смеет бросать мне вызов!
Еще удар, еще… Как Честити ни сжимала зубы, она закричала.
Дверь распахнулась.
— Отец!!! Боже правый! Что ты делаешь?! — раздался голос Форта.
Тиски разжались, девушка рухнула на пол и скорчилась, борясь с болью.
— Учу свою дочь послушанию! — прогремел граф. — Хочешь сказать, что у меня нет на это права?
— Отчего же… есть, конечно… — Форт был настолько шокирован, что едва мог подобрать слова, — но, отец, не так! Не таким образом! Что бы ни натворила Честити, в нашем кругу так не наказывают!
Лицо графа побагровело. Он явно был на грани того, чтобы утратить всякий контроль над собой, и Честити взмолилась, чтобы так оно и вышло, чтобы Форт наконец столкнулся с низостью отца. Увы, тот в очередной раз овладел собой.
— Ты прав, мой мальчик, — сказал он сокрушенно. — Я слишком далеко зашел. Это потому, что твоя сестра без конца испытывает мое терпение! Ей нет дела ни до того, что скажут люди, ни до нашей тревоги за Верити. Это погибшая душа.
— Честити! — воскликнул Форт, осторожно помогая ей подняться. — Пойми же, ты должна нам помочь! Майор Фрейзер покинул свой пост под предлогом семейных обстоятельств, и я думаю…
— Проклятие! — прорычал граф. — Я знал, что эта негодяйка что-то скрывает!
Брат, шокированный уже до полной немоты, во все глаза смотрел на непристойный наряд Честити. Она и не подумала прикрываться.
— Форт, если Натаниель отправился за Верити, она спасена!
— Согласен, — сказал тот и повернулся к графу. — Отец, майор Фрейзер наилучшим образом позаботится о Верити.
— Что я слышу?! — Лицо графа стало апоплексичным. — Дети ополчились против меня, все до единого! А что прикажете делать мне? Молчать, когда старшая дочь, прежде кроткая и послушная, убегает к офицеру на втором месяце траура по мужу? Молчать, когда младшая, уже запятнавшая свое имя… — он ткнул концом трости в грудь Честити так, что она вскрикнула, — во всем потворствует сестре? Это двойное бесстыдство покроет наше имя таким позором, что я неудивлюсь, если скажут: леди Вернем отравила мужа, чтобы обвенчаться с любовником! А там недалеко и до сомнений в законности ребенка!
Лицо его исказилось до неузнаваемости, он брызгал слюной. Пораженный Форт попытался заслонить Честити собой, но она отступила, чтобы видеть ужасную маску ярости на лице отца. Он наконец переступил ту грань, до которой еще возможно было справиться с собой.
— Так вот что ты задумал! — крикнула она. — Этого не будет, гнусный лицемер! Довольно и того, что моя жизнь сломана! Я не позволю тебе растоптать и Верити!
Трость со свистом рассекла воздух. Девушка прикрылась рукой и получила такой удар, что испугалась, не треснула ли кость. Рука покраснела и быстро начала распухать.
Форт перехватил трость, сломал ее о колено и отшвырнул в сторону обломки.
— Как, и ты?! — взревел граф. — Линдли!
Секретарь заколебался. Губы его кривились в неизменной улыбке, но глаза беспокойно бегали. Честити была временно забыта и воспользовалась этим шансом. Форт выпутается, думала она, отступая к двери, а вот ей нужно бежать, и как можно скорее. Подхватив с пола парик, она бросилась вон из комнаты.
— Куда?! Держите ее!
Девушка не оглянулась, чтобы проверить, возымел ли действие этот приказ отца. Она бежала так, словно на ногах выросли крылья. Снаружи у двери дома стоял караульный, но он не был готов к неожиданному нападению и не отличался силой, поэтому удар в живот сбил его с ног.
Коротковатые юбки нелепого наряда пришлись кстати, когда Честити неслась по пустынной улице. Но в кромешной тьме споткнулась о ведро у чьей-то двери и распласталась на мостовой, не сразу сумев подняться.
Позади разрозненно и нерешительно перекликались. Похоже, погоню еще не успели как следует организовать. Ловя ртом воздух, на подкашивающихся ногах, Честити продолжала путь. Идею постучаться в ближайший дом пришлось отбросить: в таком наряде ее вряд ли пустили бы на порог, не говоря уже о том, чтобы дать приют падшей дочери столь влиятельного человека.
Затолкав под лиф свои вызывающе красные соски, девушка повернула за первый попавшийся угол и некоторое время блуждала переулками, чтобы сбить погоню со следа. Идти ей было некуда, искать помощи негде.
85 
