52 
— Он ждет, когда ваша тетя начнет засыпать, — пояснил доктор Жакоб. — Опыты по гипнопедии показали, что лучше всего информация усваивается в самый ранний период сна, и они это знают! Жулики нынче грамотные.
— Но откуда он может знать, когда тетя засыпает? Он здесь? Следит за нашим домом? — перепугалась я.
— Конечно, — ответил Жакоб. — Это совсем нетрудно. Огни ваших окон прекрасно видны с шоссе. Можно вести наблюдения, сидя в кафе. Разве вы не задумывались, почему ваша тетя слышит голос лишь в будни? Потому что в субботу и воскресенье Горан занят космическими проповедями и не может приезжать сюда из Берна.
— Верно, — прошептала я. — А когда они узнали, что тетя в больнице...
— ...поехали туда, — подхватил Морис, снова посмотрев на часы, и встал: — Пора. Начинаем, Вилли.
Инженер неторопливо допил вино, посмотрел на свет опустевший стакан и лениво поднялся.
Мы спустились по ступенькам в ночной притихший сад. Впереди шел доктор Ренар, посвечивая электрическим фонариком. Все выглядело весьма таинственно, — похоже, игра продолжалась...
На площадке за домом чернело что-то громоздкое. Доктор Ренар направил туда луч фонарика — в кустах стоял темно-зеленый автофургон.
Мы подошли к нему. Вилли завел мотор на малых оборотах, потом вылез из кабины и распахнул заднюю дверцу фургона.
Он забрался внутрь, а мы ждали, прислушиваясь к урчанию мотора.
Но вот в фургоне загорелся свет. Инженер высунулся из дверцы и пригласил:
— Залезайте.
— Прошу. — Жакоб подал мне руку и помог забраться в фургон.
В нем оказалась настоящая техническая мастерская или лаборатория: все стены занимали приборы, переплетенные паутиной разноцветных проводов, на столике горела яркая лампа и стоял микрофон, повсюду валялись инструменты. На другом откидном столике я увидела магнитофон.
Инженер колдовал с приборами, щелкал переключателями. Присев на складной стульчик, я с любопытством смотрела, как одна за другой загораются цветные лампочки. Жакоб пристроился рядом и начал возиться с магнитофоном.
Доктор Ренар остался стоять возле фургона, заглядывая в дверь.
В динамике над моей головой защелкало, захрипело, тесный фургончик наполнился обрывками мелодий и голосами, ворвавшимися из ночного эфира. Громыхание джаза сменялось вкрадчивым голосом диктора, нахваливавшего новые моды Кристиана Диора.
«Вы торопитесь? У вас нет времени сосредоточиться? Вы испытываете потребность в наставлении, которое наполнит содержанием ваш наступающий день? Вызывайте Телебиблию!..»
Потом гортанная и страстная речь, похоже, на арабском языке, снова джаз, орган и молитва...
Я никогда не слушала так поздно радио и даже не подозревала, что ночь полна голосов.
Эта какофония оборвалась так же внезапно, как и началась. Теперь из динамика раздавались лишь негромкое гудение да потрескивание электрических разрядов.
И вдруг я услышала негромкий, монотонный, убаюкивающий, похоже, знакомый голос:
«Все ваше тело тяжелеет и словно наливается свинцом... приятный покой, отдых, крепкий, спокойный сон охватывает вас... дышите спокойно, равномерно, глубоко... все тише, все темнее, все спокойнее становится вокруг вас... Вы засыпаете, засыпаете все глубже и крепче...»
Длинная пауза. Только слышен убаюкивающий стук метронома.
«Космический» проповедник! Это его голос.
— Вот видишь, опять упустили из-за тебя начало, — сердито буркнул Жакоб.
Вилли виновато хмыкнул.
И только теперь я поняла, что слышу собственными ушами тот самый таинственный «глас небесный», который принес в наш дом столько мук и тревог!
Он звучал немножко печально, произносил фразы отчетливо, певуче, слегка «в нос», с короткими паузами:
«Вы лежите совершенно спокойно и ни о чем не думаете... Чувство покоя все более и более проникает в ваш мозг, ваши мысли становятся спокойными, медленными, все заботы уходят. Вы совершенно отрешились от всех забот и волнений... Вы крепко спите и на окружающее больше не обращаете внимания...»
Честное слово, от этого вкрадчивого голоса у меня тоже начинали слипаться глаза! Я встряхнула головой и придвинулась ближе к динамику.
«Теперь вы слышите только меня... Мои слова продолжаете четко воспринимать и хорошо запомните их... При этом вас ничего не волнует... никаких неприятных ощущений у вас нет... по всему телу разлилась приятная слабость... ваши руки и ноги отяжелели, нет желания ни двигаться, ни открывать глаза... Вы спите!»
52 
