53 
Каро обеими руками цеплялась за луку седла, прыгая на одной ноге и отчаянно пытаясь удержать лошадь на месте.
— Спокойно, — сказал Грандистон, вероятно, лошади.
Лошадь по крайней мере повиновалась. Каро не могла. Спокойствие выше ее сил, но она стиснула зубы и поднялась.
Она на лошади!
Но в какой позе: прижалась животом к седлу, одна нога в стремени, другая болтается в воздухе. На мгновение отпустив одну руку, Каро задела Грандистона по лицу.
Он едва сдерживал смех.
— Черт бы вас подрал! — выпалила она.
Он расхохотался, в лунном свете блеснули белые зубы.
— Вот это моя Кэт!
Он поймал ее правое колено и перекинул ногу через седло. Каро наконец оказалась верхом на лошади, но распласталась на седле, уткнувшись в шею лошади. В рот набился конский волос. Отплевываясь, она переводила дыхание. Крепко схватив ее сзади за платье, Кристиан посадил ее вертикально.
И слава Богу, не отпустил руку. Если она начнет сползать вправо или влево, он не даст ей упасть. Но ее правая нога все еще болтается в воздухе.
Силы небесные, ей с этим не справиться!
— Помогите!
Грандистон потянул ее левую руку и заставил отпустить седло.
— Держитесь за гриву. Так вы будете чувствовать себя безопаснее.
Безопаснее! Каро не могла этого вообразить, но ухватилась за гриву. Изо всех сил.
— А вы умеете заставлять женщин садиться в седло, сэр.
— Благодарите Бога, что вы женщина. Будь вы мужчиной, то падали бы до тех пор, пока не научились держаться в седле.
— Вы ужасный человек.
— Как скажете. Держитесь крепче.
С этими словами он отпустил ее платье. Каро цеплялась изо всех сил. Ей казалось, что она соскользнет или лошадь сбросит ее. Грандистон схватил ее лодыжку.
— Что вы делаете? — вскрикнула она. Лошадь дернулась, и Грандистон рыкнул:
— Не кричите! — Успокоив лошадь, он сказал: — Я поправляю стремя. Билли не повезет вас, если вы будете вопить.
— Билли? Лошадь по кличке Билли?
— Да уж, он не Цезарь, — сказал Кристиан, все еще придерживая ее лодыжку. — Но хорош для долгой работы.
Кристиан сделал что-то еще, отчего седло под ней дернулось. Шепотом, как будто это была тайна, она сказала:
— Вы отпустили поводья.
— И Билли не убегает, — прошептал в ответ Грандистон и отошел к собственной лошади.
Каро смотрела ему вслед, потрясенная тем, что он ее оставил. Она слова не скажет. Нет! Лошадь двинулась. Только на один шаг, но, несмотря на всю решимость, Каро взвизгнула.
Грандистон вернулся и, взяв уздечку, успокаивал Билли, потом взглянул на нее. Его лицо, залитое лунным светом, было напряжено.
— Кэт, вы в полной безопасности.
— Он мог встать на дыбы.
— У него достаточно ума.
— Он хочет меня сбросить.
— Сочувствую.
Грандистон снова свистнул. Его лошадь послушно, как дрессированная собака, подняла голову от травы и встала так, чтобы всаднику удобно было сесть в седло.
— Я отпущу поводья, мне нужно подтянуть подпругу Бака, — сказал Грандистон. — Билли не сделает ничего опасного, если вы не заставите его нервничать. О, вот и ты.
Грандистон нагнулся и что-то поднял.
— Вот. Это поможет. — Он посадил кошку ей на колени.
Билли вскинул голову.
— Ну-ну, мы в полной безопасности, — не отпуская гриву, сказала Каро кошке и лошади таким тоном, будто была в этом уверена.
Подтянув подпругу, Грандистон поставил ногу в стремя и сел на лошадь, как будто это было самое естественное движение на свете. Он сидел в седле, как в удобном кресле. Каро припомнила его замечание, что Билли хорош для долгой езды, затем добавила факт, что у Грандистона и Барлимана здесь собственные лошади.
— Вы приехали сюда верхом? Из Лондона?! — наконец сообразила она.
— Я люблю верховую езду.
— Вы безумец.
— Мы уже это выяснили. Давайте поищем гостиницу.
Оцепенев, Каро молилась про себя.
Она вспоминала всех дам, которые уверенно сидели в седле, включая Диану Аррадейл, которая, как она слышала, часто ездила верхом. Наверняка это не так опасно.
— Вы в порядке? — спросил Грандистон.
Нет, она устала, как собака, испугана, ей неудобно.
— В полном, — ответила она и почувствовала поддержку, когда кошка свернулась у нее на коленях.
Расхрабрившись, она оторвала одну руку от лошадиной гривы и погладила кошку. Каро украдкой взглянула на Грандистона, сидевшего на лошади с беспечной непринужденностью, лунный свет серебрил его белокурые волосы и кожу.
53 
