очень нудно 
169 
Переводчик взял карабин и заявил:
– Ну а теперь вы будете нашими гостями. Давайте попьем чаю.
Болурян сделал на клочке бумаги какую-то надпись и передал его переводчику. Коберн понял, что Болурян просто оформил выдачу переводчику оружия и выписал ему разрешение на право владения им. «Боже, а я-то думал, что он собирается расстрелять нас», – пробормотал Коберн.
Лицо Саймонса ничего не выражало.
Подали чай.
На улице уже стемнело. Рашид спросил, нет ли здесь помещения, в котором американцы могли бы переночевать.
– Вы будете нашими гостями, – пояснил переводчик. – Я лично позабочусь о вас – Коберн подумал: «Неужели для этого ему нужен карабин?» Переводчик продолжал: – Утром наш мулла напишет записку мулле города Резайе с просьбой разрешить вам проехать.
– Что вы об этом думаете? – прошептал Саймонсу Коберн. – Стоит ли нам остаться на ночь или лучше сразу двинуться дальше?
– Не думаю, что у нас есть выбор, – ответил Саймонс – Когда он употребил слово «гости», это была простая вежливость.
Они допили чай, и переводчик сказал:
– А теперь пойдем пообедаем.
Они поднялись на ноги и надели обувь. По пути к машинам Коберн заметил, что Гэйден прихрамывает.
– Что у тебя с ногами? – поинтересовался он.
– Тише ты, – шикнул на него Гэйден. – Я запихнул все мои деньги в ботинки и теперь еле иду.
Коберн рассмеялся.
Они сели в машины и поехали по-прежнему в сопровождении курдских охранников и переводчика. Гэйден незаметно развязал шнурки ботинок и поудобнее распихал деньги. Машины остановились у бензоколонки.
– Если б они не собирались отпустить нас, то не дали бы нам заправиться… правда?
Коберн пожал плечами.
Они приблизились к городскому ресторану. Сотрудники ЭДС сели за стол. Охранники расположились вокруг них, образовав что-то похожее на кольцо, таким образом изолируя их от находившихся в ресторане горожан.
В зале работал телевизор. Передавали речь аятоллы. «И надо же было этому парню прийти к власти именно сейчас, когда у нас и без того полно неприятностей», – подумал Пол. Затем переводчик рассказал ему, что Хомейни велел не приставать к американцам, а дать им возможность беспрепятственно покинуть Иран, и на душе у Пола стало легче.
Им подали челла-кебаб – мясо молодого барашка с рисом. Охранники ели с жадностью, положив винтовки на стол рядом с тарелками.
Кин Тэйлор немного поковырял рис и положил ложку. Разболелась голова. Они с Рашидом по очереди вели машину, и у него было такое чувство, что он весь день, не моргая, смотрел на солнце. Его также беспокоило, что Болуряну взбредет в голову ночью позвонить в Тегеран и справиться там насчет ЭДС. Охранники жестами показывали ему, чтобы он ел, но он лишь отхлебывал кока-колу.
Коберн тоже не был голоден. Он вспомнил, что ему нужно было позвонить Голаму. Время позднее. Они там. Наверно с ума сошли от беспокойства. Но что сказать Голаму? Что у них все хорошо или что у них неприятности?
Когда все поели, начался легкий спор, кому платить за обед. Рашид сказал, что охранники хотят сделать это сами. Американцы деликатно, чтобы никого не обидеть, предложили деньги, несмотря на то, что были гостями. Они поступили так в знак благодарности к угощавшим их людям. В конце концов, за всех заплатил Кин Тэйлор.
При выходе из ресторана Коберн обратился к переводчику:
– Мне очень нужно позвонить в Тегеран, чтобы сказать нашим людям, что у нас все в порядке.
– Хорошо, – согласился молодой человек.
Они подъехали к зданию почты. Коберн и переводчик вошли внутрь. У трех-четырех телефонных будок стояла толпа. Все ждали своей очереди. Переводчик поговорил с кем-то из работников почты, а затем повернулся к Коберну:
– Все линии связи с Тегераном перегружены. Туда очень трудно дозвониться.
– А нельзя ли нам зайти сюда попозже?
– Можно.
Было уже темно, когда они выехали из города. Прошло несколько минут, и они остановились у ворот какой-то огороженной забором территории. При свете луны виднелось что-то, похожее на плотину.
Довольно много времени ушло на поиски ключей. Наконец они нашлись, и машины въехали на территорию. Там, в небольшом парке, стоял дорогой, современный трехэтажный особняк из белого гранита.
– Это один из шахских дворцов, – пояснил переводчик. – Шах лишь однажды был здесь, чтобы возглавить церемонию пуска электростанции. А сегодня ночью мы воспользуемся его особняком.
169 
