25 
– Ма работал на вас? – спросил Лао почти нормальным тоном.
Мазур пожал плечами:
– А что, это изменит ваше положение? Да ничуточки… Танцуйте от главного: мы и в самом деле не имеем никакого отношения к любой из окрестных полиций. Мы издалека… Несколько дней назад вы с Ма, идиллически проплывая возле некоего островка, прикарманили по воровской привычке некую вещь, которую нам необходимо получить назад…
– Уточняю, – быстро вмешался Герберт. – Больше всего это напоминает бак с закругленными краями, примерно в половину человеческого роста высотой. – Для наглядности он черкнул ребром ладони по собственному животу повыше пупка. – На нем есть надписи… ладно, вы все равно, ручаться можно, никогда не видели надписей на русском языке, поэтому скажу просто: непонятные надписи. Наверняка этот бак был прицеплен к очень большим парашютам, вообще-то их три, но бак мог оторваться… По крайней мере, Ма по моему описанию узнал эту штуку почти сразу. И уверяет, что ее забрали на свой катер именно вы – на правах старшего. Где она?
У Мазура осталось стойкое убеждение, что многочисленные бисеринки влаги на лице Герберта были не водяной пылью, щедро летевшей с моря, а обильным потом. Ну, ничего удивительного – у него есть свое начальство, свои верхи, вся его дальнейшая карьера наверняка зависит от того, удастся ли отыскать дорогую пропажу…
– Вы уже никто, – сказал Герберт жестяным голосом робота. – Вас нет. Вы живы, пока этого хотим мы. Мой друг прав: бессмысленно играть в психологию и строить коварные ловушки, замаскированные среди безобидных словес… Где капсула? Я тебя изрежу на красивые ленточки собственными руками… Ты у меня будешь, как праздничный фонарик – одни прорези и красивые фестончики… Будешь говорить, сволочь, или охолостить тебя для начала? Срал я на восточную психологию и философские тонкости, ты не Конфуций, тварь такая, да и я тоже… Будешь говорить?
К своему несказанному удивлению, Мазур понял, что странная гримаса на физиономии Лао – это нечеловеческое изумление, и никак иначе…
ФФФ-шшш-уууххх! Он оглох и ослеп на миг, яростно отплюнулся – это высоченная волна неожиданно обрушилась на палубу, промочила людей до нитки и уползла через подветренные шпигаты.
На Лао это не произвело ни малейшего впечатления – он все так же таращился на них в величайшем изумлении, победившем обычную бесстрастность.
– Вы серьезно? – спросил он громко, перекрывая шум ветра. – Нет, вы серьезно? Вы и в самом деле затеяли все это ради той бочки?
И на его лице заиграла откровенная, многозначительная улыбочка. Все трое обменялись быстрыми взглядами. Ситуация становилась предельно ясной: чертов пират, для которого находка, по всему видно, не представляла никакой ценности, сообразил вдруг, что для этих большеносых[3] дело обстоит как раз наоборот…
– Боюсь, господа, нам все же придется вернуться и к психологии, и к словесным поединкам, – сказал Лао, глядя исподлобья все с той же улыбочкой. – Боль мне не по нутру, как любому человеку, но не кажется ли вам, что вы можете невзначай переусердствовать, и я умру раньше, прежде чем развяжу язык?
– Клиент хочет жить, – хмуро сказал Морской Змей. – И весьма.
– А вы разве нет? – молниеносно отпарировал Лао. – Судя по тому, что эта скотина Ма живехоньким разгуливал по Катан-Пандангу, вы с ним сумели как-то достичь приемлемой для обеих сторон договоренности. Я правильно понял?
– Правильно, – сказал Герберт. – Готовы к торгу?
– Почему бы и не попробовать? Нельзя ли перенести нашу… беседу в более комфортные условия? Здесь становится неуютно, говорю вам, как человек, всю жизнь ходивший по здешним морям…
– Извольте. – Герберт почти бережно поднял его, поставил на ноги и цепко подхватил под локоток. – Кое-какой комфорт можно обеспечить. – Он обернулся к Мазуру с Морским Змеем. – Вы свободны, господа, я, пожалуй, справлюсь сам…
И оба двинулись к надстройкам чуть ли не в обнимку. Мазур хмуро посмотрел им вслед, пожал плечами:
– Ну да, теперь он сам справится…
– Работа наша такая, – бесстрастно отозвался Морской Змей, расставив ноги пошире. – Мы ловим, они сливки снимают… Тайфун, а?
– Пожалуй, – признал Мазур. – Сейчас накатит, того и гляди…
Рядом затрещало, ожили динамики бортовой трансляции:
– Внимание! Вахте на палубу! Шлюпки перевернуть, штормовые найтовы наложить!
«Серьезные дела, – оценил Мазур. – Коли уж начали крепить…»
25 
