93 
Потом тишину разорвало могучее мяуканье – точь-в-точь кошка на крыше, только раз в десять посильнее. Мяв пронесся над тайгой, утих. И снова заорала лесная кошка, словно приветствуя показавшуюся над вершинами деревьев луну.
Полог приподнялся, выбралась Лара:
– Это кто? – Она подсела вплотную, зябко собрала пригоршней под горлом куртку.
– Ничего особенного, – сказал Данил. – Рысь орет. От нечего делать. Сидит на суку и упражняется…
– А она на нас не полезет?
– Не полезет. Серьезно. Вокруг, может, и походит…
Рысь заорала снова.
– То-то деревья были когтями изодраны… – сказал Данил. – Мы у нее на квартире, то бишь на участке. Обижается.
– Бог ты мой, небо какое…
В самом деле, было на что полюбоваться. Млечный Путь протянулся косой полосой, звезды казались величиной с вишню – а вокруг, везде, где достает взгляд, россыпь огоньков-одиночек.
– Я такого в жизни не видела…
– Ничего удивительного, – сказал Данил. – В городах такого не увидишь.
– А она не блажит больше… Правда, не подкрадется? – Лара подсела вплотную, прижалась, положила ему голову на плечо. – Романтики – хоть ложкой ешь…
Данил после некоторой борьбы с собой – в такую ночь и в самом деле тянет предаться самой разнузданной лирике – отстранил девушку:
– Ты, кажется, устала?
– Мужлан… Я только разнежилась…
– Это тебе не пикник, – твердо сказал Данил. – Выспаться всем нужно как следует, ясно? Завтра определенно будет соприкосновение с противником… Тебя это, конечно, не касается, но все равно…
– Я хорошо держусь?
– Ты замечательно держишься, – сказал Данил, коснулся губами ее щеки. – А если будешь молча подчиняться приказам, тебе вообще цены не будет…
– Валентин, мать его, как кибер… Ты придумал…
Данил коснулся пальцем ее губ, потом уха. Замахнулся, сделав яростное лицо, подтолкнул:
– Марш спать.
Как ни удивительно, она повиновалась без дискуссий.
…Внутренний будильник был поставлен на половину пятого. Данил полежал с открытыми глазами, привыкая к темноте, высунул голову из-под полога.
Рассвет – серый, зыбкий, м у т н ы й – только зарождался. Меж деревьями слоились медленно плывущие полосы тумана. Валентин, сидевший на том же месте, где вчера Данил, пошевелился – значит, не дремал. Данил на четвереньках выполз из-под полога, тихо вытянул автомат. Как ни бесшумно он двигался, белобрысый услышал, повернул голову. Сделав успокаивающий жест, Данил встал на ноги, повесил автомат на плечо, сунул в карман половинку газетного листа и пошел вниз под уклон, к зарослям, лениво ломая голову над весьма интересной проблемой: любопытно, когда же бравые мушкетеры, при навязанном им автором лихорадочном темпе жизни, ухитрялись покакать?
Возможно, человек, сидящий со спущенными штанами и автоматом наготове, кому-то и покажется смешным, но свидетелей вокруг все равно не было. Данил, сняв автомат с предохранителя, из рук его не выпускал. Мало ли что. Рысь, раздосадованная присутствием на ее участке посторонних, могла пожаловать в гости с самой неожиданной стороны. Да и медведи здесь в самом деле водятся – он не стал ничего говорить остальным, но вчера вечером заметил след на подходе к тому месту, где стали лагерем…
Встал, повесив автомат на шею, использовал газету – и замер, пригнувшись…
Нет, не почудилось. Тень и в самом деле мелькнула меж деревьями – скорее вертикальная, чем горизонтальная. И еще одна. И еще.
Палец был на курке, но он, разумеется, не выстрелил. Сидел на корточках в кустарнике, глядя, как перебегают все ближе к палатке четверо неизвестных, то пропадая в тумане, то выныривая вновь. Становилось все светлее. Неподалеку послышался непонятный звук – то ли всхлипыванье, то ли короткий визг. И вновь – тишина. Четверо крадутся к палатке.
Данил мог бы положить их одной очередью, но не знал, сколько их еще в чаще. В руках у них ничего нет, только у переднего какой-то сверток, ничуть не похожий на оружие. Так что имеет смысл подождать развития событий…
Увы, палатку со своего места он не видел, деревья заслонили. Осторожно переместился вправо шагов на пять. Еще немного, а теперь – за дерево…
У палатки послышалась громкая возня, какие-то хрипы. И тут же – торжествующие вопли, новая возня, Ларин визг… Данил скользнул правее. Уже почти рассвело, и он все рассмотрел, напрягая глаза.
Валентин лежал ничком, и двое нападавших старательно связывали ему руки. Полотнище рухнуло, из-под него третий выволакивал Лару, на ходу скручивая ей руки толстой веревкой, а потом показался и четвертый, стволом Валентинова автомата подталкивая дядю Мишу. Обернулся к деревьям, завопил что-то в тайгу на совершенно непонятном языке.
93 
