107 
Черты Фабиана проявились из туманных завихрений, но уголки его губ были опущены.
— Я думаю, вы должны взять больше людей.
— Сколько их там? — спросил его Кости.
— По крайней мере, восемь десятков, — ответил Фабиан. — Приблизительно час у них идет митинг.
— Аполлион все еще там? — надавила я.
Фабиан кивнул.
— Вы можете поймать его позже, как только другие уедут.
Мы с Кости обменялись взглядами. Или же Аполлион может уехать с остальными упырями. Тогда нам придется снова отправлять призраков на его поиски.
— Основная масса упырей — они выглядят как участники митинга или как охранники? — спросил Кости, постукивая пальцем по подбородку.
Фабиан выглядел смущенным.
— Как вам сказать?
— Ты можешь сказать, сколько из них вооружено, — сказал Влад, делая резкий акцент на последнем слове.
— А — а—а. — Брови Фабиана разгладились. — У некоторых было большое оружие с пулями, висящими крест — накрест вокруг туловищ.
Я сделала себе мысленную заметку ознакомить Фабиана с современной артиллерией, чтобы он мог давать описания получше.
— Автоматы? — спросила я, изобразив, что держу один в руках, и издала серию отрывистых звуков, похожих на автоматную очередь.
Губы Кости дернулись, но он опустил голову, чтобы я не видела его явное веселье по поводу моей имитации "Джейн играет в пикшонари[15]”
— Да, они, — сказал Фабиан. — У некоторых могут быть и кинжалы, но автоматы — единственное оружие, что я смог увидеть.
Влад фыркнул.
— Я ехал так далеко не для того, чтобы бежать теперь.
Я чувствовала то же самое. Однако можно было догадаться, что автоматы заряжены серебряными пулями, и по крайней мере у некоторых упырей будут серебряные кинжалы. Большинство из них могли быть и не вооружены, но как бы то ни было «восемь на одного» есть «восемь на одного».
— Менчерес, используй свою силу, чтобы помешать ранить людей. Одна сторона кладбища граничит с деловым районом, а я не могу послать Тейта оцепить территорию: Аполлион сразу же узнает о нашем присутствии. Потому удержание людей в стороне — твой наивысший приоритет.
— В качестве альтернативы удерживанию Аполлиона? — спросил он с вежливым несогласием в голосе.
Я встретила его темно — серый взгляд.
— Если ты оторвешь ему голову, для тебя это будет выглядеть весьма внушительно, но для меня это много пользы не составит. Вы, ребята, постоянно твердите мне, что если не повергнуть тех, кто придет за мной, другие попрут еще больше. Так вот, я — тот, кого все это время Аполлион использовал в качестве козла отпущения, потому именно я должна уничтожить его.
Тишина встретила это заявление. Я приготовилась к спору, особенно с Кости, потому была удивлена, когда он спокойно кивнул.
— Тогда не используй свою силу, чтобы сдерживать и других упырей, — заявил Кости. — Мы возьмем их в сражении мощь на мощь.
Я оглядела пассажиров фургона. Вдобавок к Менчересу, Кире, Владу, Ниггеру, Дениз, Эду и Скретчу за последние дни мы приняли пополнение. Прародитель Кости, Ян, усмехнулся такой перспективе. Горгон, старый друг Менчереса, лишь пожал плечами, а белокурая Хранительница Закона Веритас — которая, была столь же стара как Менчерес, несмотря на то, что была похожа на младшую сестру куклы Барби — казалось, уже заскучала от этой темы. Никто не высказал ни слова возражения.
Одиннадцать вампиров и оборотень против чего бы то ни было, что там есть у Аполлиона. Может, на хороший численный перевес и не похоже, но я знала, насколько смертоносна наша команда. Кроме того, собери мы слишком много вампиров, мы рисковали бы, потому что Аполлион мог об этом узнать.
— Хорошо. — Я твердо, не моргая, оглядела всех. — Аполлион хочет войну? Он ее получит, но не между нашими расами. Она будет между его лучшими людьми и нашими.
Кости встретил мой пристальный взгляд, и темно — карие глаза вспыхнули зеленым.
— Мы будем через час, — заявил он: обещание жестокости, казалось, ласкало каждое его слово. — Остальные из них успеют подъехать.
И то, что все они будут там, уменьшало шансы, что какие — нибудь упыри натолкнутся на сражение и вызовут Аполлиону подмогу. Я улыбнулась Кости, чувствуя смесь предвкушения и целеустремленности, которая всегда наполняла меня перед битвой.
— Не могу дождаться, когда же мы завалимся на вечеринку без приглашения.
107 
