25 
Он не отстранился. Он обнял ее за теплые плечи и поцеловал в губы.
– Только обязательно позвони. Я завтра буду целый день дома.
– Хорошо, – кивнул Глеб и быстро покинул квартиру Ирины Быстрицкой.
На улице было прохладно, особенно после теплой постели. Глеб не чувствовал себя уставшим. Он был бодр и готов к действию. Открыв машину, он устроился и нажал кнопку приемника. Джаз сменился программой ночных новостей. Передавали о курсе доллара и прочей ерунде, которая Глеба не интересовала.
«Так, сейчас я должен уехать и как можно скорее попасть к себе».
Глеб выехал на пустынную улицу и посмотрел в зеркальце заднего вида.
Никого за ним не было.
«Ну что ж, видно, все складывается совсем не так, как рассчитывал полковник. Иначе он не стал бы оставлять столь экстренную информацию».
Глеб мчался по ночной Москве. Он уверенно вел машину и думал о том, как дорога ему женщина, которую он только что оставил.
«Наверное, она сейчас не спит… Но лучше об этом не думать», – приказал он себе.
Но его тело, губы помнили Ирину, ему казалось, что она находится рядом, находится внутри него.
Светофоры на перекрестках полыхали желтым, и Глеб мчался, не сбавляя скорости. Он въехал в арбатский переулок, поднялся на шестой этаж, вошел в мастерскую, отодвинул книжный стеллаж, набрал код, и бронированная дверь послушно отворилась. Он тут же включил компьютер. На экране появился текст, из которого Глеб узнал, что взорван «мерседес» банкира Бортеневского.
Значит, времени у него оставалось совсем мало.
Глава 5
У полковника Соловьева, когда он отправился на презентацию, были какие-то недобрые предчувствия. И сейчас, ночью, сидя в своем кабинете дома, он понял: интуиция его не обманула. Еще вечером он был спокоен, ведь он поручил задание своему человеку, договорился с Глебом Сиверовым о ликвидации одного из воров в законе – именно того, кто «наезжал» на банкира Бортеневского.
Он ходил по своему кабинету взад и вперед, нервно курил сигарету. Он рассчитывал, что эту ночь проведет в постели с какой-нибудь привлекательной длинноногой девицей. Но обстоятельства сложились так, что было не до развлечений. Время от времени он звонил Бортеневскому домой. Тот срывающимся голосом начинал кричать в трубку:
– Сергей Васильевич, что делать? Что? Они мне вновь звонили!
– Я знаю, – говорил полковник.
Ему докладывали о каждом звонке банкиру, но откуда звонили, высчитать было невозможно. Каждый из звонков делался из телефона-автомата, а их в городе было бессчетное количество. Звонки были на удивление короткими, и все выглядели примерно так: «Ну что, ты еще не решил подписать с нами бумаги?» Бортеневский по совету Соловьева отвечал: «Дайте мне подумать. Дайте мне хотя бы еще сутки».
«Суток тебе, сволочь, никто не даст. Времени у тебя – до десяти утра», – уточняли бандиты.
"Куда пропал Глеб? – размышлял полковник Соловьев. – Куда он делся?
Неужели он уже уехал, и его сейчас нет в городе? Тогда перспектива выглядит довольно мрачной".
– Я заплачу столько, сколько будет нужно, – срывающимся голосом говорил банкир. – Я готов отдать все деньги, которые у меня есть, только спасите меня от этих мерзавцев! Спасите, полковник! – умолял банкир.
– Успокойтесь, Альфред Иннокентьевич. Все будет хорошо. Это обычная процедура. Они «наезжают», надеются, что вы вот-вот сломаетесь, и тогда они смогут вить из вас веревки, – как мог, утешал Соловьев Альфреда Бортеневского.
Но тот был слишком испуган, чтобы внимать голосу разума. Соловьеву казалось, что он даже слышит, как у Бортеневского стучат зубы.
– И самое главное, Альфред Иннокентьевич, не пейте больше, не пейте, я вас прошу… – говорил Соловьев, наливая себе в стакан коньяк.
– Моя жена плачет. Она напугана.
– Да, я понимаю, – говорил Соловьев, – но будьте спокойны, усильте охрану и никуда не выходите из дому. А самое главное, завтра утром встретьте дочь. Я пошлю двоих людей со своей стороны. Они в случае чего подстрахуют. Вы меня поняли, Альфред Иннокентьевич?
– Да-да, полковник, я понял. Все будет сделано. Я сам поеду встречать дочь.
– Нет, вы должны сидеть дома. Пусть поедут ваши люди.
– Хорошо, я понял.
Банкир клал трубку, а Соловьев тяжело вздыхал и вновь расхаживал по кабинету.
Наконец, далеко от дома Соловьева, Глеб взял телефон и позвонил другу.
Тот сразу же обрадовался.
25 
