25 
Я рассмеялась:
– Все еще сердишься?
– А толку? – пожал он плечами.
– Ты мог затаить на меня зло, – в упор сказала я. – А теперь мстишь.
– Думаешь, я вру? – прищурился Паша. – За тобой действительно следят. Если ты будешь внимательной, то и сама это заметишь. Просто приглядись.
Я оглянулась по сторонам:
– И здесь следят?
– Он что, идиот? Я его засек, и он это заметил. Сюда не пошел, остался на улице.
– Господи, почему же я ничего не заметила!
– Потому что ты была поглощена своими мыслями. Кстати, о чем они? Или о ком?
– У меня нет любовника. Ты ведь это хотел знать?
– Как же с тобой трудно, – поежился он. – Ты всегда отвечаешь на мысли, не на слова. Да какое тебе дело, о чем я думаю?
– Я пытаюсь сообразить, почему ты согласился мне помочь?
– Ты мне нравишься. Как женщина. Вот я и хотел знать…
– Нет ли у меня любовника, – закончила я его мысль. – Прости, я не изменяю мужу.
– Ты сумасшедшая, да?
– Нет.
– Ты его любишь?
– Нет.
– Тогда что?
– Меня можно заполучить, только надев мне на палец обручальное кольцо, – я показала ему правую руку, на безымянном пальце которой уже было кольцо Зайца Петя.
– Я совсем не удивляюсь, что у тебя нет любовников. С тобой невозможно договориться.
– Тема закрыта?
– Хорошо, давай о деле. – Он затушил сигарету и сделал щедрый глоток пива. – Твоя мать и в самом деле покончила с собой или ей помогли?
– Ты серьезно? Было же вскрытие! Криминала не нашли!
– Не шути так, – нахмурился Паша. – Его никто и не искал. Кому нужен висяк? Только ты можешь сказать, что случилось на самом деле?
– Я не знаю.
– То есть ты к этому не имеешь отношения?
– Ты что, подумал, будто я могла убить свою мать?!!
– На кону огромное наследство.
– Но мне и так всего хватало!
– Оказывается, ты можешь говорить как разумный человек.
– Когда мне надо защищаться, я умею собраться, – подтвердила я.
– Я это понял. Схема простая. Есть деньги твоей матери, и есть ты. Убирается владелец – остаешься только ты. Единственное препятствие. У кого из твоих родственников серьезные проблемы с деньгами?
– Ни у кого, – пожала я плечами.
Еще минут десять мы обсуждали тему убийства моей мамы, потом принесли утку по-пекински. Машинально я опять посмотрела на часы. Звонить или не звонить?
Утка была очень вкусной, и мы надолго замолчали. Кто не знает: есть ее надо с рисовой лепешкой, тонкой, как паутина, обволакивая этой паутиной присыпанное специями сочное мясо. Тогда это кайф. Мы немного увлеклись, и Паша далеко не сразу сказал:
– Я дам тебе пистолет.
Я вздрогнула:
– Как?
– Травматический, не боевой. До боевого ты еще не доросла.
– Но на это ведь тоже нужны какие-то разрешения.
– Сделаем, – кивнул он, вдохновленный съеденной уткой. – Я сам его зарегистрирую на тебя.
– С какой стати ты обо мне заботишься?
– Решил произвести на тебя впечатление. Скажу прямо: сначала ты мне жутко не понравилась. Я даже подумал, что ты стерва.
– Все так думают.
– Ты не стерва, – Паша мечтательно закрыл глаза. – Просто тобой до сих пор серьезно никто не занимался. А следовало бы.
– Ты пьян, да?
– С чего? – ухмыльнулся он. – С пива?
Я в панике взглянула на часы:
– Мне надо позвонить.
– Ну звони.
Я торопливо набрала телефон Зайца Петя. Честно сказать, я спасалась.
– Алло! Это я!
– Арина, ты где?
– Мы в… ужинаем.
– За тобой приехать?
– Ты серьезно?
– Я за тебя беспокоюсь.
– Я не одна. С… – я посмотрела на ухмыляющегося Пашу и, покраснев до ушей, сказала: – Не надо, не приезжай. Я скоро буду.
И дала отбой.
– Куда поедем? В мотель? – спросил Паша.
– Я никуда с тобой не поеду, – я ответила почти спокойно.
– А я денег с тебя не возьму.
– Денег за что?
– За пистолет. И за справки, – невозмутимо ответил Паша. – Ладно, я подожду.
Я невольно вздрогнула:
– Чего?
– Твоей благодарности. Все равно ты никуда не денешься.
– Двенадцатый час. Мне пора.
Честно признаться, я была в панике. Я всегда стараюсь не допускать двусмысленных ситуаций. Когда мужчина ломится ко мне в постель, моя рука невольно откидывает одеяло, в то время как в мыслях сидит Заяц Петь. Он там всегда. Я давно уже поняла, что не способна на измену. Мне тогда лучше домой не возвращаться, потому что жизнь моего мужа превратится в ад. Я буду раскаиваться так, что он в конце концов меня убьет и, значит, сядет. Я решила немедленно попросить счет.
25 
