очень нудно 
48 
– Я возьму все.
– Как все?
– Весь набор.
Мужчина замер. Такого с ним никогда не случалось. Брали, как правило, по одной, изредка две, в крайнем случае, три. А чтобы вот так, десять кассет без разбора, – это впервые.
– Вы что, гражданин, видеосалон собираетесь открыть?
– Нет, у меня крутые гости, их надо обеспечить развлечениями на неделю.
– Понял, не вопрос.
На этот раз пакет был не черный, а в легкомысленные цветочки, поверх которых красовалась надпись «С Рождеством Христовым!». «Экое кощунство, – подумал Дорогин, ухмыляясь про себя, – это ужасные гримасы нашей жизни, как любит писать Белкина.»
Он увидел, как два милиционера в камуфляже подошли к низкорослому Сильвестру. Тот угостил служителей правопорядка сигаретами. Те посмотрели на Сергея с уважением. Сергей рассчитался и быстро зашагал к Белкиной.
– О, вот сейчас нормально, – взвесив пакет, резюмировала Белкина. – Технология отработана, – сказала она, – если надо, мы сможем отфильтровать весь рынок. Никаких лишних вопросов не задавали?
– Спрашивали, для себя я покупаю или нет. Я говорил, что для своей дамы, и показывал на тебя.
– Врешь, никуда ты не показывал, смотрел в землю, стеснялся. Стыдно покупать такую дребедень?
– Стыдно, – согласился Дорогин, – но, слава Богу, смотреть мне ее не придется.
– Почему не придется? Сейчас поедем ко мне и начнем просмотр.
– Без меня, Варвара.
– Но одной же скучно, Дорогин!
– Пригласи кого-нибудь из коллег.
– Они приставать начнут, а ты не пристаешь.
– Знаешь, чего это мне стоит?
– Расслабься и получай удовольствие.
– Белкина, иди к черту!
Но Сергей не только довез Белкину до дома, но и зашел с ней в квартиру. Как каждому нормальному человеку, ему было любопытно изведать неизведанное. Порнографию он смотрел и раньше, но невнимательно, не анализируя ее.
– Ты же, кстати, в кино разбираешься, можешь толковую консультацию дать, что да как снималось. Мне важно знать, кто это снимает, профессионал, любитель, какой техникой. Мы же с тобой, Дорогин, как врачи, нам надо поставить диагноз и написать историю болезни. Перед врачами же пациенты не стесняются раздеваться?
– Смотря перед какими, Варвара.
– Ну ладно тебе, брось! Я сейчас заварю кофе, а ты включай видик.
– Какую ставить?
– Без разницы, классифицировать будем потом. Дорогин абсолютно бесстрастно запустил руку в глубокую черную сумку, вытащил кассету, но даже название не стал читать. Видеомагнитофон с мягким щелчком проглотил кассету, словно причмокнул язычком после вкусной конфеты. Дорогин устроился в кресле, аккуратно сняв брошенную на спинку пижаму в мелкие цветочки. «Еще бы в зайчики и в белочки купила!» – подумал он о Белкиной.
Варвара появилась, держа в руках две чашки. Из одной она уже успела отпить и тут же, глядя на экран, поперхнулась:
– Ничего себе! – вырвалось у нее.
– Варвара, комментарии потом. Минут пять они молча смотрели видео, боясь взглянуть друг на друга.
– Слушай, Дорогин, – с придыханием прошептала Белкина, – тебе, наверное, лучше уйти.
– Может, лучше тебе уйти?.
– Если ты, Дорогин, сейчас не уйдешь, я тебя завалю, Сергей нажал кнопку. Экран погас. Белкина тяжело дышала, ее грудь вздымалась, ноздри трепетали, на глазах, как на очень жирном бульоне, появилась масляная поволока.
– Дорогин, налей сто граммов, иначе я сейчас взорвусь.
– Варвара, успокойся. Ты обещала смотреть беспристрастно.
– Какое, к черту, беспристрастие! Тут покруче Шекспира будет, страсти так и кипят. Я чувствую себя школьницей, попавшей на студенческую вечеринку. Налей сто граммов, – повторила она, отставляя чашку с кофе на край стола.
– Сто граммов чего?
– Покрепче.
– Может, воды и таблетку?
– Это ты себе воду и таблетку возьми, а мне джина без тоника и безо льда.
Дорогин принес джин и лимон. Белкина забрала фрукт и, даже не морщась, принялась грызть его так, как грызут яблоки.
– Дальше будем смотреть?
– Давай так, – сказала Варвара, – нажми кнопку, чтобы шло с ускорением, тогда зрелище не так захватывает, теряется ощущение реальности.
– Мультики будем смотреть?
– Как в старые добрые времена, немое кино.
– Звук убери.
– Звука и так не будет.
– Это хорошо. Тогда тебе придется слышать мое дыхание.
– Варвара, или ты смотришь, или я ухожу. Мне это не очень нравится.
48 
