31 
— Снимай.
— Ты думаешь…
Я молча кивнул. Что-то мне подсказывало: войдя в ресторан, шатенка направится прямиком к тому столику, за которым сидел Сидор Михайлович. На всякий случай Сгорбыш щелкнул и ее машину.
Я настроился на долгое ожидание. Если это любовница, то ворковать они будут долго. В отдельном кабинете, под хорошую закуску. Но к моему удивлению, обед не затянулся. Минут через сорок они вышли из ресторана вместе. Рука об руку. Сидор Михайлович сел в машину шатенки. Я был уверен, что они едут в уютное гнездышко, и гадал: как поступить? Надо нам это снимать или не надо? Мы все-таки двинули следом. К моему удивлению, они поехали не на квартиру к ней, а в магазин. И не в один. А выбирали… Мужскую одежду!
Сгорбышу удалось заснять через стеклянную витрину, как Сидор Михайлович примеряет костюм. Потом директор комбината долго выбирал ботинки. Галстук же тщательно подбирала шатенка. А потом они поехали в ювелирный. Видимо, она потребовала компенсацию за хлопоты. Я было подумал, что Сидор Михайлович нанял стилиста. Но он так нежно гладил ручку шатенки! И что-то ласково шептал ей на ушко, отодвинув каштановую прядь. А она так мило щебетала! И все время называла его «дорогой». Если они не спят вместе, то я монах! Ай да Сидор Михайлович! Ай да папаша! Семьдесят лет! Дай бог и мне иметь такую прыть в его-то годы!
В общем, мы сняли немало интересного. Домой к шатенке он так и не поехал. Часа через три пара вновь зашла в ресторан, откуда Сидор Михайлович вызвал служебную машину. Из ресторана шатенка поехала в неизвестном направлении, а он — на Рублевку. Часам к семи вечера мы все туда добрались. Я подумал: а не зайти ли домой? Какой смысл возвращаться в Москву, а потом вновь ехать сюда — объясняться с отцом? Я стал придумывать план, как мне отправить Сгорбыша в Москву, а самому остаться.
— О чем думаешь, сынок? — спросил он, словно подслушав мои мысли.
— Видишь ли, Горб… Есть одна женщина… Очень красивая…
— Я знаю, что ты бабник, сынок, — ласково сказал он. — Неужто и до Рублевки добрался? Ну и аппетиты у тебя!
Я говорил о матери, но не стал спорить.
— Да, она живет поблизости. Я хотел бы ее навестить, раз уж судьба меня сюда занесла.
— Ты бы ей позвонил для начала, — усмехнулся Сгорбыш. — А вдруг место занято?
— О! Для меня в ее сердце всегда найдется место! Меня там никто не заменит!
— Что ж. Раз ты так уверен. Конечно, езжай к ней.
— А ты?
— Доберусь как-нибудь. Не в пустыне же. К тому же у меня полно работы.
Он потряс камерой. Снимал упрямый Сгорбыш все-таки на пленку. Некоторые кадры, казавшиеся мне особенно интересными, я дублировал на цифру.
В это время мы подъехали к воротам особняка. Судя по всему, дом был не слишком большой. Но Сгорбыш присвистнул:
— Ого!
Интересно, что бы он сказал, увидев особняк моих родителей? А наш бассейн? Теннисный корт? Когда Сидор Михайлович подъехал к воротам и посигналил, из приоткрывшейся калитки выскочила собака. Должно быть, та самая. Любимица. Я закусил губу от смеха и сказал Сгорбышу:
— Возьми фотоувеличитель.
Она была размером с кошку. Абсолютно голая, розового цвета. На тонких паучьих ножках. Но у нее были уши, как у осла, длинные и покрытые густой белой шерстью.
— Что это? — в недоумении спросил Сгорбыш.
— Ты что не видишь? Собака! Тебе ее заказывали. Снимай.
Он пожал плечами и навел объектив. Дважды щелкнул существо. К нашему удивлению Сидор Михайлович шикнул на любимицу, чтобы не тявкала, а когда она не унялась, поддел ее ногой и, как мячик, зашвырнул на участок. Потом зарычал:
— Леля! Да закроешь ты, наконец, ворота! И убери эту дрянь! У меня был тяжелый день!
Появилась та самая блондинка. Выходит, ее зовут Лелей. Защебетала:
— Сейчас, сейчас! Мими! Иди к мамочке! Мими! Папа сердится!
— «Футбол» отдавать будем? — смеясь, спросил Сгорбыш.
— Себе оставим, — тоже улыбаясь, ответил я.
Ворота закрылись. Забор — в два человеческих роста. Если блондинка хотела, чтобы мы сняли семейный ужин, она должна была оставить для нас со Сгорбышем лаз. Но лаза не оказалось, и мы сочли свою миссию выполненной.
— Как думаешь, что она от нас хотела? — задумчиво спросил Сгорбыш перед тем, как мы расстались.
— Кто знает? — пожал плечами я.
— Оказалось, что его любовница — шатенка на «Мерседесе», а вовсе не секретарша, как мы думали. Телку сдавать будем?
31 
