121 
Курт подсунул рацию дрожащему и плачущему одиннадцатилетнему мальчику-казаху.
— А ну скажи дядям, что у тебя к спине привязана граната.
Мальчик, давясь слезами, заикаясь, произнес в микрофон рации:
— Да, большая граната, очень большая.
— Слышали, уроды, так что не делайте глупостей.
Подгоните к самолету трап.
Сиваков тронул Курта за плечо, затем наклонился и зашептал на ухо.
— Скажи им, чтобы летчики были те же самые, которых я знаю. Они трусливые и выполнят все, что им скажешь.
— Все выполнят то, что я им скажу, — прикрыв микрофон рукой, бросил Сивакову Курт, но понял, что в словах того есть здравый смысл.
— Начальнички, — заговорил он в микрофон, — пилоты должны быть те же, с которыми мы прилетели сюда.
— Да, все так и будет, — ответил казах.
Командир отряда по борьбе с терроризмом нервничал.
— Да что тут церемониться, — говорил он генералу, — давайте я со своими бойцами уничтожу к черту этот микроавтобус. Применим шоковые гранаты.
— Молчите, подполковник! — закричал на него генерал ГРУ. — Без вас разберемся, там же дети!
Когда вам прикажут, тогда и будете действовать.
А сейчас никакой инициативы! Вы что не понимаете, что происходит?
— Я все понимаю, — пробурчал подполковник, поправляя бронежилет.
Савельев выпрыгнул из «уазика» и побежал к начальству. А черный микроавтобус остановился на взлетной полосе метрах в тридцати от транспортного самолета. Именно того, на котором Сиваков прилетел в Казахстан и привез шесть миллионов долларов, именно того, на котором он хотел улететь отсюда, увезя больше тонны наркотиков.
Когда наконец, все начальство прибыло на аэродром, то поняло, что договориться с бандитами не удастся, придется соглашаться на их условия. К начальству подбежал майор с телефоном спецсвязи в руке.
— Что еще такое? — осведомился генерал недовольным голосом.
— Вас к председателю правительства.
— Какого правительства?
— Казахстана.
Генерал взял трубку, минут пять слушал, а затем принялся отвечать на вопросы. Лишь после того, как разговор был закончен, он сказал своим казахским коллегам:
— Ваше правительство дает добро на то, чтобы этот самолет улетел. Ваше правительство боится международного скандала, а если погибнут дети от рук русских бандитов, скандал будет очень громким. К тому же тут еще эти чертовы наркотики. Так что пусть летят.
— Ну, если так, то пусть летят. Только я сначала должен поговорить с Москвой.
Генерал ГРУ связался с Бахрушиным и, объяснив ему весь расклад, спросил:
— А вы что думаете? Ваш Рублев надежный человек, не подведет?
— Не подведет, — коротко сказал Леонид Васильевич, словно видя перед собой волевое лицо майора Рублева, которого он уже иначе как Комбат не называл, — не подведет, генерал.
— Ну ладно, а ответственность, полковник, пополам?
— Можно и пополам, но я готов все взять на себя.
— Кто же вам даст? Так. Мы принимаем их условия. Дайте-ка я с ним поговорю. — И генерал по рации связался с Куртом. — Можете лететь, но я советую вам подумать. Ни одна страна вас не примет.
И неожиданно для своей должности, для своих убеждений генерал ГРУ сказал тихим просительным голосом, так словно бы он стоял на первой ступеньке иерархической лестницы. А бандиты находились где-то высоко:
— Одумайтесь, не берите грех на душу. Не губите детские души и свои тоже. У вас еще есть возможность все изменить.
— Да пошел к чертовой матери! Нашелся проповедник! Будешь мне морали читать. Подгоняйте трап к самолету. Скорее! Даю вам пять минут времени. Я человек нервный, могу не выдержать, так что торопитесь.
Трап медленно подогнали к самолету, летчики с бледными лицами стояли у трапа.
— Давай, подъезжай, — сказал Курт Сильвестру и отстегнул от пояса гранату.
— Эй, что ты задумал, Курт?
— А сейчас увидишь, Сиваков, не волнуйся прежде времени и не наделай от страха в штаны.
— Куда ты хочешь лететь?
— Погоди, мы еще никуда не летим, когда поднимемся, тогда и узнаешь.
Курт играл гранатой, подбрасывая ее как яблоко.
Трое детишек уже не плакали, они лишь дрожали.
— Ну успокойтесь, ребята, ваша жизнь в их руках, — Курт кивнул на людей в камуфляже, которые прятались за машинами прямо на бетоне аэродрома, — Ну вот, Сиваков, вроде все идет нормально. Сильвестр, аккуратнее, до трапа не доезжай.
Курт взял рацию и, держа ее в левой руке у рта, прокричал:
121 
