125 
Курт развернулся, мальчишка-казах упал и покатился, Курт тоже падая, выхватил пистолет.
Но Рублев, которого переполняла ярость и бесконечная злоба, нанес Курту удар кулаком левой руки. Удар пришелся в шею, прямо под нижнюю челюсть. Курт захрипел, Комбат навалился на него и дважды ударил головой о дверь, затем вырвал пистолет из рук и повернулся к мальчишке, прижав палец к губам.
— Тише, тише! Не кричи! Слушай друг, ты уже большой. Подойдешь сейчас к двери и скажешь тем, что дяде стало плохо, чтобы кто-нибудь ему помог. Ты понял?
Мальчишка заикающимся голосом пытался что-то сказать. Но Комбат понял, что времени у него в обрез, и опять горячо, но сурово зашептал на ухо ребенку:
— Подойдешь к двери и позовешь кого-нибудь из взрослых. Кстати, сколько их?
Мальчишка показал три пальца.
— Что там еще три бандита? Их трое?
По расчетам Рублева бандитов должно было быть трое, Курт сейчас лежит в бессознательном состоянии. Комбат перевернул его лицом вниз и ремнем от автомата быстро крепко-накрепко связал Курту руки, понимая, что тот может прийти в себя, затем опять перевернул на спину и затолкал в рот грязную тряпку.
— Иди, малыш, иди. Позови кого-нибудь.
— Эй, дядя, — закричал мальчишка, обращаясь к Сивакову, но тот из-за рева самолетных моторов не услышал его тонкого голоска. Тогда мальчик побрел.
Сиваков вдруг повернул голову, увидел открытую дверь, грузовой отсек и мальчишку, медленно бредущего к нему.
— Там дяде плохо.
— Что-что? — крикнул Сиваков.
— Дяде плохо. Живот…
Про живот Комбат мальчишке ничего не говорил, это была детская фантазия, но очень похожая на правду, тем более произнесено это было вполне натурально.
«Перепсиховал, да еще водка, — подумал Сиваков, — волнение и водка, вот его и выворачивает».
— Ладно, пойду гляну. Сильвестр, Курту плохо, тошнит, наверное, блюет в грузовом отсеке. Пойду гляну, что к чему. Может, наркоты нанюхался.
— Давай.
* * *
Звено истребителей с военного аэродрома уже шло на перехват транспортного самолета. Это были четыре «МиГа», за штурвалами которых сидели летчики-казахи. Они получили задание от командира полка уничтожить транспортный самолет. А зачем они должны его уничтожить, летчики не задумывались, они обязаны выполнять приказ. До цели по расчетам было минут восемь-девять лету.
— С земли поступило подтверждение, что курс истребителей правильный.
* * *
«Ну и слабак же ты, Курт, — идя к двери грузового отсека, думал Сиваков, — вот мне хоть бы что, хотя и волнуюсь не меньше твоего. Слабак! Слабак».
Сиваков был рад, что хоть в чем-то он превосходит Курта. Но едва он переступил невысокий порог и сделал шаг в полумрак грузового отсека, ему под ребра с левой стороны уперся ствол пистолета.
Сиваков судорожно дернул головой и увидел немигающие глаза незнакомого мужчины и сведенные к переносице брови. Выражение лица было мрачным и не предвещало ничего хорошего.
— Если ты шевельнешься или пискнешь, я пристрелю тебя на месте. Если хочешь жить — молчи.
— Кто ты? — выдавил из себя Илья Данилович.
Это и решило его судьбу, короткий и резкий удар в пах буквально подбросил Сивакова в воздух и, падая, он получил еще один удар пистолетом по затылку. Но с грохотом упасть Комбат ему не позволил. Он, его, как пластиковый мешок с дерьмом, которое человек опасается разбрызгать, аккуратно оттащил в угол, за коробки с наркотиками и забросил в ящик, затем задвинул крышку, несколько мгновений подумал и защелкнул замки.
— Полежи на моем месте, может быть, тебе там понравится.
«Ну, Комбат, остался еще один. И с ним ты должен разобраться. Он один, и ты один», — в третьем лице подумал о себе Борис Рублев.
* * *
На экранах радаров боевых истребителей, идущих на перехват цели, уже высветилась яркая точка.
Транспортный самолет.
Ведущий звена уже готовился к атаке, понимая, что сбить транспортный самолет не составит большого труда, все будет так, как происходит обычно на маневрах. Цель зафиксирована.
Остается лишь нажать на красную кнопку.
* * *
Сильвестр с пистолетом в правой руке и бутылкой водки в левой обернулся. Комбат рисковать не хотел, поэтому первым нажал на курок, Сильвестр вздрогнул, пуля вошла ему точно в центр лба, в его глазах застыло удивленное выражение и силуэт мужчины, стоящего в дверях.
Бандит качнулся и упал лицом вниз.
Летчики вздрогнули.
125 
