очень нудно 
61 
– Думаешь, мать зарубить ее сможет?
– Кто ж ее знает! Если невзлюбила, то зарубит.
– Обидится мама, когда колоду увидит. Нельзя ее сердить, оттаскивай назад.
Колодку нехотя, кряхтя и охая, откатили.
– И ящик убери, пусть не думает, что мы от нее что-то скрываем.
Григорий Вырезубов держал в правой руке шприц и важно шел от оранжереи к дому. Брат следовал за ним. Собаки смотрели на хозяев немигающими взглядами.
Мать мыла посуду на кухне.
– Мама, – сказал Григорий, переступая порог. Женщина вытерла руки белым вафельным полотенцем и присела на табурет.
– Что это у тебя? – глядя на шприц с кровью, спросила женщина.
– Это, мама, – за брата начал говорить Илья, – мы у нашей сучки немного крови отсосали. Понимаешь, мы тут подумали…
– Здесь думаю я, а не вы.
– Если скажете, что не надо, мы и не поедем.
– Куда?
– В больницу.
– Разве кто-нибудь заболел? Ты, Гриша, себя плохо чувствуешь?
– Нет, мама, что вы, у меня все в порядке, здоровье железное. Мы с братом в вас пошли.
– Тогда что это?
– У стервы крови отсосали, хотим проверить, не больна ли она какой дрянью.
– А дальше?
– Если не больна, то съесть ее можно. Мать улыбнулась, сообразительность сыновей порадовала.
– А что вы скажете, когда кровь в больницу привезете?
– Скажем, что она наша сестра…
– Что вы, какие еще сестры! – быстро и решительно мать вскочила с табурета. – Скажете, что это наша родственница, приехала из Сибири, и мы волнуемся, не больна ли она какой-нибудь гадостью.
Разговор был глупый. Но среди этих троих никто большим умом не отличался, они были хитры, как хищные звери, но так же глупы и по-своему наивны.
– Только долго там не торчите.
– Мы семь цветочков срежем, можно, мама? – спросил Илья.
– Для кого?
– Мы не девушкам, мы Федору Ивановичу.
– Он и так нам должен, – мгновенно вспомнила Наталья Евдокимовна.
– Вот и отработает. А это – чтобы он вас вспомнил.
– И не семь, а пять, – сказала Вырезубова.
– Хорошо, мама, как скажете.
– И не самых хороших. Берите кремовые, в правом углу оранжереи.
– Хорошо, мама, как скажете, так и сделаем.
Через тридцать минут микроавтобус уже мчался к близкому Клину.
Федор Иванович оказался на месте, в маленьком кабинете, с микроскопом на столе. Стол был завален разнообразными стеклышками с фиолетовыми, черными и розовыми мазками. Все стеклышки были подписаны. Федор Иванович курил, стряхивая пепел прямо на пол.
Братья с букетом наперевес вошли в кабинет. Шприц с кровью находился в спортивной сумке на плече Григория. Складывалось впечатление, что мужчины появились в этом кабинете лишь для того, чтобы поздравить старого знакомого с какой-то праздничной датой.
Федор Иванович немного опешил, он-то опасался, что Вырезубовы появились в лаборатории, чтобы потребовать деньги, как-никак сорок роз взял он на похороны тещи. А строгой договоренности, бесплатно берет или за деньги, не существовало. Тогда Федор Иванович спешил, и времени для разговоров не оставалось. Приезда Вырезубовых он ждал и боялся. Знал, те рано или поздно появятся.
Букет в руке Ильи привел Федора Ивановича в недоумение.
– Это вам, Федор Иванович, от нашей мамы.
– Как она там? – мгновенно вспомнив угрюмую женщину, пробормотал Федор Иванович.
– Она, как всегда, ни на что не жалуется. Много работает, – бодро принялся рапортовать Илья, отдавая цветы Федору Ивановичу.
Тот мгновенно почувствовал, братьям от него что-то надо, значит, разговор о деньгах не состоится. И это заведующего лабораторией порадовало. Денег у него не было, похороны съели все, что накопили с женой. Похороны всегда неожиданны, даже если это похороны тещи, которая долго болела.
– У нас к вам просьба.
– Слушаю.
Григорий запустил руку в спортивную сумку и вытащил шприц, завернутый в полиэтиленовый пакет, перетянутый аптечной резинкой. Он, как взятку чиновнику, поискав чистое место на столе, аккуратно положил, а затем пальцем, как конверт с деньгами, подвинул доктору.
– Что это такое? – строго спросил заведующий лабораторией.
– Кровь, – сладострастно произнес Илья тихим шепотом. – Тут у нас такая история… Приехала родственница черт знает откуда, мы ее лет двадцать не видели, у мамы возникло подозрение, не больна ли она. Вот мы тайно и хотим проверить ее кровь.
Федор Иванович не стал вникать в суть этой глупой истории, он даже не поинтересовался, как братья без желания родственницы смогли взять у нее из вены кровь. Ему было все равно.
61 
