очень нудно 
29 
Он не мог спокойно работать, зная, что за домом наблюдают. И хотя типы, торчащие под фонарным столбом на другой стороне улицы, исчезли, ему все равно было не по себе. Он понимал, что те, кому хотелось узнать, что же делается в здании, просто решили применить другую тактику.
Бушлатову не работалось, он оставил компьютер и подошел к окну. Редкие прохожие, кафе на другой стороне улицы, большой фургон с надписью «Кока-Кола» и нарисованными капельками изморози, замер возле самого входа.
«Не могли знак поставить „Стоянка запрещена“», – раздосадованно подумал Эдуард Ефимович, глядя на стоящую без движения машину.
Ничто его не насторожило: обыкновенный городской пейзаж.
«Все это нервы. Слава Богу, хоть избавился от Аллы. Теперь ничто не будет отвлекать меня от работы», – и он налил маленькую чашечку кофе из кофеварки.
Его снова потянул к себе голубой экран компьютера, благодаря которому он мог связаться со всем миром. Но как сложно найти то, что тебе нужно, среди миллионов цифр, кодов, не правильно написанных по-английски русских фамилий то же самое, что отыскать иголку в, стоге сена или маленький камешек, оброненный на берегу моря. Но в этих поисках существовал азарт: от тебя прячутся, а ты должен найти. К тому же так, чтобы никто ни о чем не догадался.
Эдуарду Ефимовичу вспомнилась фраза, услышанная им от доцента, который вел у него в университете курс системного анализа и поиска. «В мире не существует мусора – есть вещи, оказавшиеся не в том месте, где им надлежит быть. То же самое происходит и с информацией».
Да, нужная для Бушлатова информация существовала, но она оказалась разбросанной по всему миру, смешанной с неимоверным количеством не нужного ему балласта. И теперь он, словно золотоискатель, промывал породу, выхватывая из нее самородки. Случалось крупные, а случалось и не более песчинки размером.
Самым обидным было то, что эта информация, скорее всего, никогда не пойдет в дело. В лучшем случае пригласят в кабинет для разговора пару политиков и лишь издали покажут им лист бумаги.
От горячего кофе Бушлатову стало жарко, он расстегнул воротник рубашки и с умилением вспомнил о нарисованной на фургоне банке кока-колы и капельках изморози.
«Ну точно как Буратино перед нарисованным на холсте очагом и котлом с кипящим мясным бульоном», – подумал Бушлатов.
Ему нестерпимо захотелось попить, и не лишь бы чего, а именно охлажденной кока-колы, ощутить в руках прохладную баночку, немного влажную от конденсата. Бушлатов нажал кнопку вызова. Вскоре явился один из охранников и остановился в дверях, с почтением глядя на Эдуарда Ефимовича.
– Послушай, дорогой, – сказал Бушлатов, – напротив нас есть кафе. Если ты принесешь мне оттуда пару холодных баночек кока-колы, то я буду вспоминать о тебе с благодарностью.
– Будет сделано, – охранник развернулся и уже через три минуты входил в кафе.
Шофер, сидящий за рулем фургона, покосился на охранника, подробно запоминая его облик.
Вскоре охранник появился вновь, неся перед собой упаковку баночек, затянутую в прозрачный полиэтилен. Бушлатов недовольно поморщился, когда упаковка легла на сервировочный столик.
– Я же просил тебя принести кока-колу, а ты принес пепси.
– Кока-колы не было, Эдуард Ефимович.
Лоб главного аналитика наморщился.
Конечно, разница между кока-колой и пепси-колой небольшая, но он принципиально не пил пепси из-за того, что этот напиток слишком часто появлялся в рекламных роликах. Он поднялся из-за стола, взгляд его остановился на фургоне с такой манящей рекламой прохладительного напитка.
– Кока-кола, – негромко произнес Бушлатов и обратился к охраннику:
– пойди прокрути запись телекамеры, разгружался этот фургон или нет.
– Сейчас, – охранник ухе было двинулся к двери.
– Не надо, – остановил его Эдуард Ефимович и включил селекторную связь с центром охраны. – Выведите мне на монитор запись того момента, когда появился фургон напротив кафе, – попросил он.
Вскоре монитор ожил, по экрану побежали ускоренно перематывающиеся кадры, бегущие задом наперед люди, вперед багажниками пронеслось несколько автомашин. Наконец, Эдуард Ефимович увидел подъезжающий к кафе фургон. Он смотрел минут десять: шофер так и остался на месте, фургон не открывался. Когда Бушлатов уже хотел остановить воспроизведение, он увидел, как водитель обернулся и, приоткрыв маленькое окошечко, ведущее из кабины в фургон, посмотрел туда, губы водителя беззвучно шевелились. Он явно кому-то что-то говорил.
29 
