16 
— А вы прислушайтесь к себе, — посоветовал Иларион, — и все сразу станет намного проще. Как вам кажется, нужно давать мне деньги или нет? Иными словами, испытываете ли вы в этом внутреннюю потребность?
— Честно говоря, нет. Но внутренний голос — штука хитрая. Он ведь может и обмануть.
— В данном случае не обманывает. Кофе, говорите? — Иларион посмотрел на часы. Старик с книгой безбожно опаздывал. «Аллах с ним, — подумал Иларион. — Мою машину он знает и поймет, что я где-то неподалеку. Дам ему еще полчасика, а там можно и домой. Интересная женщина. Любопытно, чем она занимается?» — Кофе так кофе. Здесь за углом есть довольно приличное заведение, где подают отличный кофе по-турецки и весьма недурной коньяк.
Когда спустя полчаса они вернулись на стоянку, их взорам предстало печальное зрелище: кто-то основательно поработал над «лендроввром» Илариона, превратив его в груду хлама. В машине не осталось ни одного целого стекла, фары тоже были разбиты. Варварски взломанный капот был приоткрыт, аккумулятор исчез, и все, что можно было повредить под капотом, было изувечено. Все до единого колеса, включая запасное, оказались искромсанными ножом, а под продырявленным радиатором стояла большая лужа охлаждающей жидкости.
Иларион немного помолчал, давая утихнуть эмоциям, закурил и сказал:
— Вы не помните номер «Жигулей», на которых приезжали эти умники из автосервиса?
— Увы, нет, — ответила его спутница. Она удивленно моргала глазами, и было непонятно, что поразило ее сильнее: плачевное состояние машины или безмятежный тон Забродова.
— Вот и я не помню, — вздохнул Иларион. — Значит, за ремонт придется платить самому. Что ж, надо ловить такси.
— Я вас подвезу, — сказала его новая знакомая. — Подозреваю, что от моей машины вы тоже не в восторге, но обстоятельства таковы, что привередничать не приходится.
— Что ж, подвезите, — не стал упираться Забродов. — Хотя я бы вам этого не советовал. Вы же видите, — он кивнул на свой изуродованный автомобиль, — добрые дела наказуемы.
— Это я как-нибудь переживу, — сказала она, вынимая из сумочки ключи. — Вы чертовски интересный тип, Забродов. Я умру от любопытства, если не увижу, как вы живете. А второго такого случая напроситься к вам в гости может не быть.
* * *
— Ну? — с выжидательным выражением на широком обветренном лице спросил майор Горбанев, вертя в пальцах стакан с водкой. С берез дождем сыпались желтые листья. Один из них, крутясь, как пропеллер, спланировал прямо в стакан. Горбанев не глядя выудил его оттуда двумя пальцами. Пальцы у него были толстые, как сардельки, и с трудом пролезали в стакан. Этими пальцами майор на спор плющил монеты и вынимал гвозди из дубовой доски, и эти же, с виду такие неуклюжие, пальцы принадлежали одному из лучших в мире специалистов по минно-подрывному делу. Еще не было придумано взрывное устройство, которое не смог бы обезвредить майор Горбанев, и то, что он сейчас сидел напротив Илариона, служило наилучшим подтверждением этих слов.
После заданного Горбанерым вопроса наступила тишина, нарушаемая только шорохом сыплющихся листьев да легким шумом верхового ветра в оголившихся ветвях. В этой тишине вдруг стало слышно, как жует генерал Федотов. Он единственный из всех присутствующих остался равнодушен к рассказу Забродова и сделанной Иларионом драматической паузе. В то время как все затаив дыхание ждали завершения рассказа, генерал-майор Федотов продолжал с большим аппетитом уминать шашлык, заедая его пучками хрустящей зелени. Причина генеральского равнодушия была Илариону ясна: Федотов слишком хорошо знал своего бывшего подчиненного и с первых же его слов понял, каким будет финал.
— Ну?! — повторил Горбанев. — Не томи, Иларион. Дальше-то что?
Забродов сунул в рот веточку свежего укропа, задумчиво пожевал и пожал плечами.
— Ничего, — сказал он. — Машина в ремонте, а я — вот он. Цел и невредим.
— Тьфу, — в сердцах плюнул Горбанев. Аудитория зашевелилась, наполняя стаканы и разбирая шампуры со свежей порцией шашлыка. Кто-то разочарованно протянул: «y-y-у…», кто-то пробормотал, что Забродов в своем репертуаре. Генерал Федотов ухмылялся, не переставая с аппетитом жевать. Он знал, что Забродов не имеет привычки распространяться о своих победах над слабым полом и раз уж сказал о сдоем знакомстве с женщиной, значит, закончилось это знакомство ничем — встретились и разбежались.
16 
