106 
— Элечка, милая, мне нужны деньги! Вопрос жизни и смерти!
— Сколько? — спросила сестра.
— Пятьсот долларов, — замирая от ужаса, выговорила Олеся.
— А… Пятьсот… Послушай, я могу дать тебе сотню. Разумеется, могу и больше, но не сейчас. Впрочем… Только окажи мне маленькую услугу. Понимаешь? Услугу за услугу.
— Какую?
Эля цепким взглядом окинула Олесю:
— Гм-м… Блондинка. Отлично! Грудь на два размера больше, но это пустячок. А лицо похоже. Глаза у тебя мамины. И у меня тоже — мамины. А наши мамы — родные сестры. Сойдет. Я дам тебе авиабилет. И паспорт. Ты сейчас поедешь в аэропорт, сядешь в самолет и полетишь на юг, в пансионат «Южная ночь». Заселишься в номер, отдашь мой паспорт. Только не удивляйся: он на другую фамилию. И будешь ждать меня. Я приеду на машине завтра вечером. И все. Ты свободна. Забирай деньги и поезжай домой. Я даже куплю тебе обратный билет. Правда, уже не на самолет, у меня тоже денег не так много. Но за услугу заплачу. Сколько ты хочешь? Пятьсот?
— Я беру взаймы, — поджала губы Олеся.
— Дело твое. Ну, так как? Хочешь прокатиться на юг?
— На юг? — Она никак не могла понять, что от нее хочет Эля.
— Ну да. На юг. Видишь ли, у меня очень ревнивый муж. Просто чудовище! Я хочу уехать на юг с Вадимом. По дороге мы заночуем в кемпинге. Эта брачная ночь выбила меня из колеи. Мне надо немного расслабиться. Я хочу возле него отогреться.
— Возле кого?
— Я говорю про Вадима! Но мое чудовище обязательно кинется проверять! Когда приехала, с кем приехала! Это невыносимо! Но я тоже не дурочка. Словом, хочу его провести. Это будет забавно! Ты поняла?
— Но разве нас можно спутать?
— Можно. Мы одного роста, обе блондинки. Остальное — детали. Просто старайся не попадаться на глаза обслуживающему персоналу. Как заселишься, уходи на море и лежи там до темноты.
На море! До темноты! Господи, да она готова была вообще никуда оттуда не уходить! Никогда!
— Ну, так что? — нетерпеливо спросила Эля. -Давай решай, у меня слишком мало времени. Вадим ждет.
— Я согласна. Конечно, согласна!
— Сейчас я дам тебе кое-что из своей одежды. Вот возьми, — и Эля протянула солнцезащитные очки. Олеся была потрясена: какая вещь! Мечта! Сказка! — Их мне купил Марат. Ненавижу! Но зато очки он по описанию сразу же узнает. Еще дам куртку и футболку. Купальник тоже дам. Хотя, — она с сомнением оглядела довольно плотное тело родственницы, — ты в него не влезешь.
— Я влезу! Влезу!
Олеся возликовала. В аэропорт! Кто бы мог подумать! Она полетит самолетом! Впервые в жизни! На юг!
Выскочила в холл следом за двоюродной сестрой, которая развила вдруг бурную активность. Стояла, смотрела с удивлением, как Эля торопливо сует ей в сумку свои вещи:
— Это, это и это. Все, хватит. Очень тебя прошу: ходи только в них.
— Да, конечно!
— Ну, все. Лучше тебе ехать прямо сейчас. Я тоже выйду, запру дом, и… Погоди-ка! — Эля вдруг насторожилась: — Кажется, машина подъехала? Не может быть!
Олесе тоже послышался шум мотора.
Эля кинулась в кухню, к окну. Потом, взволнованная, вернулась в холл, где они с Олесей собирали сумку, и сказала:
— Машина сестры. Как это некстати! Быстренько бери свою сумку, и бежим!
— Куда?
— Прятаться. Не хочу, чтобы она меня увидела.
— Почему?
— Да какая тебе разница?! Бежим! — И Эля затащила Олесю в кладовку, ту, что была рядом с кухней. Здесь, в тесноте, они плотно прижались друг к другу. — Тс-с-с… — Эля прижала палец к губам и вдруг всполошилась: — Черт! Какая же я бестолковая! На столе лежит моя сумочка, в холле разбросаны вещи! Но ведь это моя дача, и…
Раздался скрежет ключа в замочной скважине. Потом — шаги в холле, жаркий шепот, тихий смех. Кажется, их было двое: мужчина и женщина.
— Ничего не понимаю, — медленно произнесла Эля. — Неужели…
— Любимый… — раздалось отчетливо. И звуки поцелуев.
Тут Эля просто позеленела и решительно вышла из кладовки. В кухне раздались ее шаги.
Олеся растерялась и двинулась было за ней, но потом решила не высовываться и плотно прикрыла дверь. Даже за ручку изнутри придержала.
— Так, так, так, — раздался вдруг злой Элин голос. — Мне, значит, нельзя, а тебе можно?
И тут же:
— Ренат, выйди.
А это чей голос? Машина сестры… Геля? Ну, конечно, Геля! Кто же еще! Вскоре сестры продолжили свое объяснение на кухне.
Олеся же сидела в кладовке ни жива ни мертва. Вернее, помертвела, узнав о планах Марата. Как же так? Убить родного отца?! Но, может быть, у него не было другого выхода?
106 
