17 
Заглянул в гостиную, поставил в шкаф футляр с саксофоном. Сел, почувствовав внезапную слабость в ногах.
Громко тикали часы — единственный звук, нарушающий тишину. Он хотел потереть лоб и в испуге отдернул руку. Пальцы стали мокрыми, как будто он опустил их в воду.
Он вытер лоб рукавом и тут почувствовал, что пот струится по спине, по животу, по всему телу.
«Господи», — он хотел помолиться, но не знал ничего кроме «Господи, помилуй».
— Господи помилуй, Господи помилуй, — произнес он то ли вслух, то ли про себя.
Собрав все силы, он подошел к двери в спальню и осторожно толкнул одеревеневшей, потерявшей чувствительность рукой. Дверь приоткрылась чуть пошире и он увидел женщину, свернувшуюся на полу калачиком.
Почему-то она надела Иринин халат.
На полу не могла лежать Ирина — просто потому, что она не могла спать на полу. Неизвестно откуда взявшаяся женщина в ее халате и тапочках, с точно такими же волосами. В голове у Логинова звучала нескончаемая скрипящая нота, звучала все громче, пронзительней.
Он сделал шаг через порог и увидел детскую подушку с наволочкой в горошек перепачканную кровью…
Через десять минут он вышел из спальни. Направился в ванную комнату — единственную, где он еще не был. Оттуда послышался сдавленный стон, потом звук струи из открытого крана. Он долго умывался. Когда появился в коридоре, с кончиков пальцев капали розоватые капли.
Виктор надел куртку, ботинки. Лифт вызывать не стал — отправился вниз пешком.
* * *
Рублев решил, что на рабочее место лучше не опаздывать. Все, что он успел, это выдрать из подкладки куртки несколько широких полос, перевязать плечо и кое-как застирать рукав в подвернувшемся фонтане — багровое пятно сделалось просто грязным.
В офисе ему быстро вызвали врача. Появился веселый человечек в белом халате с полным набором необходимых инструментов.
— Я-то думал дело серьезное. А тут пустяки, заноза.
Он прыснул в воздух струйкой из шприца и вколол Комбату обезболивающее.
— Какая по счету, если не секрет?
Комбат пожал плечами и безо всякой рисовки ответил:
— Шестая, то ли седьмая.
— Это ж надо. Завидую. Я вон со своим простатитом нянчусь три года… Ну как?
— Действует потихоньку.
— С вашей раной работать — одно удовольствие.
Ничего лучшего они не могли придумать, разве что промазать — он вооружился ланцетом. — Сделаем все в лучшем виде.
Сделав неглубокий надрез, человечек в белом халате извлек пулю.
— Да, сувенир так сувенир. Как вы догадались подставить именно это место? Но следующий раз надевайте бронежилет, не ждите больше подарков от судьбы.
Рублеву дали отоспаться. А утром его затребовал к себе человек с родимым пятном.
— Не хочу задавать вопросов — меня мало интересуют чужие дела.
— Я не провоцировал стрельбы. Даже не стал отвечать.
— Ты отпросился специально, чтобы ее спровоцировать. Полез туда, куда не должен был лезть. Скажи, я прав или нет?
«Что если „хвост“ мне все-таки прицепили? — подумал Рублев. — Нет, он просто делает выводы, которые напрашиваются сами собой.»
— Правы.
— Вот видишь. Запомни: ты потерял право на старые счета и обиды. Если сгоришь по собственной дурости, из тебя уже кое-что можно выбить. Хотя бы про оружие на тренировочном комплексе. Я взял тебя, чтобы решать проблемы, а не плодить новые.
Хозяин кабинета покрутил шеей, как будто ему жал воротник.
— Если ты не уверен в себе, лучше дать задний ход сейчас. Пока я могу позволить тебе выйти из игры. Завтра уже будет поздно.
* * *
Увидев букет на могиле, старший следователь Вельяминов решил, что такого неудачного дня давно не приключалось. Те же самые цветы, что и в квартире Аристовой. Надо узнать, наконец, как они называются.
Это был несомненно он, человек, который переспал с ней перед тем как пристрелить. Не изнасиловал, а переспал, о чем свидетельствуют результаты экспертизы.
Он, однако, оригинал — даже по теперешним временам: заявиться на могилу жертвы с цветами.
Опытен, отлично подготовлен — обычная «братва» бегает слабовато. Судя по возрасту, бывший «афганец».
Ходит в солдатских ботинках сорок третьего размера — теперь и следов хоть отбавляй, не меньше, чем отпечатков пальцев.
Надо сообщить приметы по вокзалам и аэропортам, дежурным постам на главных шоссейных магистралях.
По логике вещей он постарается сейчас просочиться за пределы Москвы.
17 
