47 
— Тоже нет. Извините, у меня клиенты…
В трубке зазвучали гудки.
«Что-то стряслось», — почувствовал Вельяминов.
Он предъявил охранникам у прозрачной двери свое служебное удостоверение и быстрым шагом направился вперед по коридору, слыша как за спиной спешат предупредить начальство.
Снова цветущие кактусы, густой, липкий свет, гримасничающие маски на стенах. Стильная молодежь, которая развлекается в рамках правил, в соответствии с программой. Новое лицо за стойкой.
Вельяминов еще раз показал раскрытое удостоверение, теперь уже не имело смысла продолжать игру в кошки-мышки.
— Где мне найти второго бармена?
Тут его осторожно тронули за рукав. Обернувшись, он увидел коротышку с глазами навыкате, от которого пахло изысканными духами.
— Добро пожаловать. Я представитель администрации. Что-то не в порядке?
— У вас обычно работают два бармена.
— Вы правы. Со вторым что-то случилось — уже несколько дней не появляется на работе. На квартире тоже никого, телефон не отвечает.
— В службу розыска заявляли?
— Пока нет. Мало ли что может стрястись у человека?
Вельяминов мысленно прокрутил отрывок из разговора с Жорой:
"Вспомни, что ты еще слышал? — Слышал бармен.
Он понял так, что этот тип — бывший вояка, афганец."
Теперь бармен исчез, самого Жоры тоже не видно.
— Но, похоже, родственники вас уже потревожили, — вздохнул коротышка.
Вельяминов пробормотал нечто неопределенное и уселся за свободный столик.
— Закажете что-нибудь? — лично поинтересовался представитель администрации.
— Чашку кофе.
Кофе оказалось превосходным. Вельяминов открыл ради такого случая новую пачку сигарет.
— Он работал у нас с первого дня, — сообщил коротышка, присев на край кресла. — Никаких нареканий.
Вельяминов рассеянно смотрел в сторону. Уловив его настроение, собеседник предупредительно улыбнулся:
— Не буду мешать. Если понадобится моя помощь, звоните.
Он протянул визитную карточку.
— Здесь все телефоны: домашний, рабочий, внутренний. Признаться, меня тоже беспокоит судьба нашего работника. Если не составит труда — известите нас, как только хоть что-нибудь прояснится.
Вельяминов не привык растягивать удовольствие. Он быстро допил кофе и минут сорок просидел перед пустой чашкой. Время от времени стряхивал пепел в красивую керамическую пепельницу. Ни о чем не думал, просто высиживал необходимое событие, как курица яйцо.
В таком заведении информация должна была проклюнуться рано или поздно.
Зайдя в туалет, он расстегнул ширинку, и тут же рядом вырос молодой человек с накрашенными губами и накладными ресницами. Пуская свою струю, он откровенно косил взглядом на соседа, больше интересуясь тем, что находится ниже пояса.
Когда старший следователь отошел к умывальнику, он немедленно последовал за ним.
— А как вас зовут, можно поинтересоваться?
— Все тебе надо знать, — усмехнулся Вельяминов.
Следователи — самые терпеливые люди на свете. Если ненавидишь и презираешь человека, невозможно наладить с ним контакт, разговорить. Поэтому профессионалы — те, кто уповает на свое искусство, а не на пыточный арсенал и психическое давление — волей-неволей приучают себя снисходительно относиться к людским порокам.
Большинство нормальных мужиков в лучшем случае брезгливо отвернулись бы от «голубого», но Вельяминов совершенно спокойно мог общаться и не с такими экземплярами.
— Вы тоже много чего хотите знать, — заметил гомик, приторно улыбаясь.
— Работа такая.
— Вы из ГУОПа? У вас, наверно, и форма есть? Обожаю людей в форме.
Вельяминов поднес к «сушилке» мокрые ладони — она заработала.
— Приятно слышать, что кто-то нас любит. Тем кого любишь, надо помогать.
— Я весь ваш: душой и телом, — молодой человек попытался коснуться руки Вельяминова.
— Давай все-таки о душе, — остановил его порыв следователь. — Мне нужен здесь, в «Калахари» свой человек. Человек чуткий, внимательный к мелочам. Ты же знаешь, возможности у нас большие. Ничье старание не остается незамеченным.
— Вы представляете, какой это риск? — молодой человек мельком взглянул в зеркало и заправил прядь волос за ухо.
— Все в разумных пределах. Я не призываю тебя бросаться грудью на амбразуру.
— Я люблю продавать себя. Но у любого товара есть цена. Кстати, меня зовут Роберт. А то мы собираемся заключать серьезную сделку, не зная друг друга по имени.
47 
