Последние отзывы

  44  

– Без денег, зато живые. А будешь вякать – замочу! Понял?

Для убедительности он взвел оба курка обреза и уперся стволами в грудь Комбата.

– Понял, – сказал Борис Иванович. – Так бы сразу и сказали.

Не меняя позы и не переставая растерянно моргать глазами, он нанес своему собеседнику страшный удар кулаком в лицо. Подберезскому показалось, что он услышал отчетливый хруст, когда кулак Бориса Ивановича соприкоснулся с переносицей бандита. Бандит широко взмахнул руками и шлепнулся на дорогу. Обрез выпал из его руки на середину шоссе и сам собой выпалил из обоих стволов. Мощная картечь хлестнула по пыльным кустам на противоположной обочине.

Присутствующие застыли в странных позах, напоминая актеров, занятых в финальной немой сцене «Ревизора». Все смотрели на лежащего и, похоже, никак не могли поверить собственным глазам. Чтобы немного облегчить им задачу, Подберезский не спеша взял стоявшего ближе к нему бандита за плечо, развернул его лицом к себе и нанес ему прямой хук в подбородок.

Тот внезапно упал, как набитое опилками чучело в борцовском зале.

Второй бандит мгновенно отскочил назад. В его руке со звонким щелчком раскрылся пружинный нож.

На глаз лезвие было сантиметров пятнадцать. Бандит сделал стремительный, почти фехтовальный выпад.

Подберезский посторонился, поймал его за запястье, рванул и, используя инерцию движения своего противника, придал ему дополнительное ускорение, со всего маху приложив его лицом к задней дверце джипа. Бандит опрокинулся на спину и затих, закрыв глаза и выпустив нож, который теперь безобидно поблескивал в дорожной пыли. По лицу грабителя ото лба до подбородка протянулась стремительно вспухающая багровая полоса.

Последний оставшийся на ногах «романтик с большой дороги» почти успел добежать до открытой передней дверцы своей «нивы». Ему оставалось сделать всего пару шагов, но Комбат в два прыжка настиг его и съездил кулаком по шее. Бандит заорал от боли и неожиданности и с глухим стуком врезался лбом в закрытую дверцу. Он упал на колени, но тут же попытался вскочить. Это была ошибка, и набежавший Комбат убедительно доказал это, коротким ударом справа отправив беднягу в глубокий нокаут.

Подберезский увидел, как проезжавшая по встречной полосе ярко-красная «Волга» круто вильнула, объезжая валявшийся на дороге обрез, и принялся искать сигареты. Потом он вспомнил, что пачка осталась в машине, и прекратил свое бесполезное занятие.

– Позорище, – сердито проворчал Борис Иванович, обводя поле сражения недовольным взглядом. – До чего Россию довели! Ограбить по-человечески и то не могут.

Подберезский вспомнил телевизионные репортажи о бандах, вооруженных автоматами и гранатами, и неопределенно хмыкнул.

– И нечего хмыкать, – буркнул Комбат. – Слушай, а где эта.., женщина, которая не поет?

Блондинка обнаружилась за рулем своей «Оки».

Едва успев задать свой вопрос, Борис Иванович услышал кудахчущий звук работающего на последнем издыхании стартера, подошел к «Оке» и постучал согнутым пальцем по крыше.

– Эй, дамочка, – сказал он, – бензина-то как не было, так и нет.

Стартер замолчал, издав напоследок облегченный, как показалось Подберезскому, щелчок. Краем уха прислушиваясь к разговору, который Борис Иванович вел с наводчицей, Андрей взялся за дело. Через пять минут вишневая «девятка» лежала в кювете, задрав к небу проколотые колеса и напоминая дохлую дворняжку, а «нива» с выбитым лобовым стеклом, пробитым радиатором и оторванным напрочь капотом сиротливо стояла поодаль. Перевернуть ее было труднее, чем «девятку», и Подберезский ограничился тем, что скатил ее в кювет. Он как раз заканчивал трудиться над последним, четвертым колесом, когда Комбат похлопал его по плечу.

– Кончай, Андрюха, – сказал Борис Иванович. – Надо линять отсюда, пока милиция не нагрянула. Налетят, припутают – доказывай потом, что ты не верблюд.

– Это точно, – сказал Подберезский. – Тем более что того, с обрезом, ты, по-моему, замочил.

Борис Иванович оглянулся через плечо и внимательно всмотрелся в неподвижное тело.

– Дышит, – сказал он. – Крепкий череп! Раз сразу не подох, недели через две оклемается.

…Когда место схватки осталось позади, Борис Иванович вдруг крякнул, покрутил головой и сказал:

– А хорошо, что я поехал с тобой. Я-то, старый дурень, думал, что будет скучно.

– Да уж, – неопределенно отозвался Подберезский, прикидывая в уме, как бы он справился с четырьмя вооруженными бандитами без помощи Комбата. Справился бы, наверное, подумал он. Но не так быстро. Могли бы и ножом полоснуть… – Слушай, Иваныч, – оживившись, спросил он, – а что ты сказал этой бабе?

  44