131 
– Если вы не остановитесь, буду стрелять на поражение!
– Что же ты раньше не стрелял? – ответил Комбат.
Он сказал это негромко, и слова предназначались не нападавшим, а тем, кто находился в катере. Рублев хотел их поддержать, успокоить. – Да, явно, парень и ты, Марина, нужны этим мерзавцам, если они не хотят стрелять по катеру. Для чего-то вы им очень нужны, очень…
– Они нас хотят взять живыми.
– А ты стрелять, кстати, умеешь?
– Нет, нет, – замахал руками Роман, – я в армии не был и этому делу не обучен.
– Это плохо, что ты не был в армии.
– Ну, что? – спросил начальник охраны у японца, когда катер скрылся за поворотом.
Японец пожал плечами:
– Если бы их не надо было брать живыми, я бы сжег этот катер с одного выстрела, сжег бы его прямо на середине реки.
– Сколько у нас горючки, Гриша? – взглянув на Бурлакова, спросил Комбат.
– Дрянь дело, – уже понимая, почему Рублев задал этот вопрос, ответил Гриша, – на пять-семь верст хватит, не больше.
– Значит, вниз по реке идти бессмысленно?
– Бессмысленно, командир.
– А до поселка дотянем?
– До поселка пару верст, до него доедем.
– Тогда давай, жми. Только высадимся не в самом поселке, а где-нибудь выше по течению.
– Почему выше? – спросил Бурлаков.
– Ну, может быть, ниже. Я еще не решил, – ответил Комбат.
Японец и начальник охраны уже разложили перед собой подробнейшую карту местности и начальник охраны вел по ней остро отточенным карандашом, показывая все повороты реки.
– Вот деревня, – объяснял он японцу. – Наверное, они хотят добраться до нее.
– А где они могут высадиться еще?
– Здесь есть три места, более-менее удобные.
Возле поселка есть небольшая пристань, можно высадиться там.
– А выше? – внимательно изучая карту, спросил японец.
– Зачем им выше? Там на восемьдесят километрах ничего нет. В верховьях реки камни, пороги, туда плыть бессмысленно. Людей там тоже нет.
– Тогда грузимся. И пока река будет петлять, а они по ней плыть, мы доберемся до поселка и встретим их там. И дадим им возможность, увидеть нас раньше. Вот здесь, – японец указал на карте место, о котором говорил начальник охраны, – в поселке, возле пристани, устроим засаду.
А когда они причалят, перестреляем всех, кроме беглецов.
– Хорошая мысль, – заметил начальник охраны и стал отдавать распоряжение своим людям.
Те, погрузившись в машины, развернулись и двинулись, набирая скорость, по проселочной дороге, раскидывая на обочины комья грязи.
– Давай-ка, Андрюха, мне бинокль, я буду вперед смотрящим А ты, Гриша, гони как можно быстрее. Я думаю, они попытаются нас обогнать.
Мало того, что японец и люди Учителя смогли обогнать катер, что сделать было несложно, они успели еще сделать засаду прямо возле деревянной пристани. Вернее, пристанью это сооружение можно было назвать с большой натяжкой. Мостки на толстых сваях и старая, полузатопленная баржа, которую неизвестно как подняли в верховья реки. Все эти рукотворные сооружения и назывались местным населением «пристанью».
Комбат увидел вездеход, стоящий неподалеку от берега, и вооруженных людей.
– Ну, давай же, Гриша, давай, жми!
– Да не могу больше, Иваныч!
Мотор надрывался изо всех сил, катер мчался, подскакивая на волнах, задрав нос. Бурлаков выжимал все из двигателя. Катер он уже не жалел.
Трех местных жителей, оказавшихся на пристани, люди Учителя зло обругав, прогнали, чтобы они здесь не крутились. Двое мужчин и женщина, полоскавшая белье, ушли с огорченными лицами, не понимая, что происходит, шепотом переговариваясь.
Вооруженные люди Учителя, когда катер приблизился, вновь открыли пальбу, вновь принялись кричать, приказывая катеру остановиться и отпустить беглецов – парня и девушку. Но Комбат уже разозлился, хотя, как всегда, не терял присутствия духа.
– Ах, беглецов вам хочется! А вы заберите их, попробуйте! Стрелять по воде и я умею.
Пока еще ни с той, ни с другой стороны потерь не было, еще никто не перешел к активным боевым действиям и не начал стрелять на поражение.
Хотя у Подберезского чесались руки завалить пару-тройку этих странных сектантов, вооруженных до зубов и беспредельно наглых. Но Комбат пока такого приказа не давал, а действовать на свой страх и риск ни Подберезскому, ни Бурлакову не хотелось.
– Страшно, Грош, – шептал Сема, – могут нас укокошить.
– Не боись, – сказал Грош, он был поумнее и похитрее своего приятеля, – пока здесь эти двое, стрелять по катеру не станут. А вот когда выберемся на берег, я тебе советую делать ноги.
131 
