72 
— Координаты?
— Сорок девять градусов тринадцать минут западной долготы, шестьдесят девять градусов тридцать семь минут северной широты.
— Карту!..
Штурман протянул капитану навигационную карту, на которой был четко проложен маршрут хлебного каравана: от Обдорека до северной оконечности полуострова Ямал, в обход мелей острова Белый.
— Почему они идут вокруг Белого? — задумчиво спросил капитан Смайзлс.
— Осмелюсь высказать предположение, сэр, они не хотят рисковать. Здесь очень сложный навигационный район. Два года назад наскочил на мель и затонул у Сердца-Камня ледокол «Вайгач» под командованием капитана Бориса Вилькицкого…
— О, это замечательный полярный навигатор! — заметил капитан Смайзлс.
— Так точно, сэр!
— Но они делают большой крюк. А ведь у них мало угля… Что передает агент?
— В точке с координатами семьдесят градусов западной долготы и семьдесят четыре градуса северной широты караван взял курс двести сорок три вест-вест-зюйд в направлении Карских Ворот, — показал штурман на карте движение каравана и место самого крейсера. — Если у них ничего не случится, то через пятьдесят пять — шестьдесят пять часов они пройдут маяк Энибой на южной оконечности Северной земли и втянутся в горловину Карских Ворот.
Капитан еще раз провел янтарной указкой по маршруту каравана.
— Где вы предлагаете рандеву?
Штурман Эванс погладил корректные седоватые усы, сказал:
— Я думаю, сэр, надлежит занять позицию в середине пролива, в трех милях севернее острова Вайгач.
— Маневр?
— Широкие переменные галсы. Полагаю, в этом случае мы не сможем пропустить караван…
— Вы надеетесь на их дымы?
— Так точно, сэр, их, вероятно, можно будет наблюдать за несколько миль.
Смайзлс смерил штурмана недоверчивым взглядом:
— А если туман? Снеговой заряд? Или сильный дождь?
Эванс улыбнулся:
— Ну что вы, сзр! Я уверен, в этом случае они сами прекратят переход, сэр. Ведь это армада разнотипных, несплаванных друг с другом старых судов. Плохие команды… Они мгновенно растеряют — при плохой видимости из-за погодных условий — ближайшие мателоты…
Капитан кивнул:
— Резонно…
Эванс продолжил:
— Кроме того, мы надежно рассчитываем на радиосвязь с нашим агентом: до сих пор он ведь исправно сообщал нам точные координаты.
— Ну что ж, посмотрим, — вздохнул капитан.
Эванс заверил его:
— Не извольте беспокоиться, сэр. Точка соприкосновения с караваном в проливе имеет еще одно преимущество.
— Какое же?
— Им некуда будет разбегаться. Как только мы откроем огонь, им останется только выброситься на скалы. Пройдя вдоль их строя, мы сможем закончить всю операцию за тридцать — сорок минут. От силы — за час!
Взяв янтарную палочку и пригласив капитана к карте, штурман еще раз убедительно доказал капитану, что хлебный караван неотвратимо приближается к своей гибели; спасение ниоткуда прийти не может, жертва беспомощна, пружина мышеловки уже взведена.
Капитан Смайзлс довольно усмехнулся.
Под мощной антенной Центральной Северной радиостанции находилось помещение аппаратной. Сюда и приехал Болдырев со своим помощником Лесиным.
Пока радист в наушниках колдовал с рацией, вызывая «Седова», чекисты беседовали.
— Во всех случаях, когда из штаба утекали сведения, он был в курсе дела, — объяснял Болдырев помощнику.
— И с «ловушкой»? — спросил Лесин.
— Конечно! — Болдырев зло усмехнулся. — Только он не знал, что это ловушка.
Лесин вспомнил интересную деталь:
— Солоницын рассказал, что Чаплицкий предлагал гостю папиросы. А тот отказался… Значит, не курит.
— Да что тут думать, — сумрачно сказал Болдырев. — Конечно, он… Дело ясное.
Радист повернулся к нему:
— Андрей Васильевич, ледокол «Седов» вышел на связь.
Болдырев подошел к нему, начал диктовать:
«СРОЧНО ВЫЗЫВАЕТСЯ К АППАРАТУ НАЧАЛЬНИК СВЯЗИ КАРАВАНА».
Радист передал. Выслушав ответ, доложил:
— Он после ночной вахты отдыхает. Будить?
Болдырев довольно потер ладони, пробормотал:
— Так-так-так… Очень хорошо… Будить не надо… Запроси, кто находится у аппарата.
Радист улыбнулся:
— Да я и так знаю, Андрей Васильевич. На связи — Лешка Солдатов. Его рука…
— А что он за человек? — со значением спросил Болдырев.
72 
