61 
– Бабушка! Да мы с тобой и вдвоем справимся: я буду собирать ягоды, а ты – укладывать их в контейнеры. Вот только потом я должна буду вернуться в Лондон и навряд ли смогу помочь тебе с уборкой овощей и картофеля.
– Ты готова помочь с ягодами? Отлично! А на уборку овощей я потом как всегда приглашу женщин из деревни.
На другой день мы занялись ягодами. Бабушка тоже выбралась в сад и обирала кусты смородины, сидя в легком переносном кресле. Конечно, она сначала собирала ягоды быстрее меня, по потом, когда я перестала обращать внимание на всяких там жучков-паучков и перестала бояться, что из-под каждого куста на меня выпрыгнет лягушка или нападет змея, дело у меня пошло веселей. Кончилось тем, что бабушка должна была полностью заняться укладкой ягод на кухне, а на второй день к вечеру я так завалила ее ягодами, что мне пришлось тоже надеть передник и встать к кухонному столу.
За укладкой смородины и крыжовника на зиму у нас состоялся интересный разговор.
– У меня скоро будет гостья, – сказала бабушка, – и я хочу тебя подготовить к ее приезду. Она пробудет здесь несколько дней. Это русская монахиня.
– Монахиня? Разве в наше время бывают монахини?
– Да, на земле, слава Богу, еще есть монастыри и монахи, и добавила нечто таинственное, в своем духе: – А если бы их не было, то и Земли уже не было бы тоже.
– Почему же о них ничего не слышно? Я ни разу в новостях не видела ни одной монахини.
– Потому что сегодняшний мир воздвиг вокруг еще сохранившихся монастырей своего рода Стену отчуждения: монахи не являются полноправными гражданами планеты, они не могут ничего ни продавать, ни покупать, не могут пользоваться государственной электроэнергией и транспортом и лечиться у врачей.
– Так они вроде асов?
– Бот именно. Когда принятие персонального кода было объявлено обязательным для всех граждан планеты, они отказались принести присягу и поставить код на свои руки.
– Почему?
– Монахи считают, что персональный код – это печать Антихриста, пришедшего под видом Мессии погубить весь род человеческий.
– Какая глупость! Они молятся за весь мир и при этом не понимают, что Мессия пришел спасти мир?
– Они знают, что Мессия уже приходил именно с этой целью две тысячи с лишним лет тому назад, и имя ему Иисус Христос, – тут бабушка перекрестилась, а я как всегда внутренне содрогнулась от возмущения. До меня никак не доходило, как она, с ее умом, образованием и жизненным опытом, может носить в себе такие дикие предрассудки – веру и Бога и в какого-то Христа? Но я хорошо знала, что спорить с ней на эту тему было совершенно бесполезно.
– Неужели все христиане оказались такими фанатиками, бабушка, что отказались от нормальной жизни в пользу своего Бога?
– Многие не выдержали давления властей и приняли печать, чтобы не остаться без жилья, работы и хлеба. Даже некоторые священнослужители, в том числе архиереи, пошли па сделку с Антихристом, наивно полагая таким образом сохранить Церковь. Но монахи почти все отказались от персонального кода. Конечно, они не делали никаких политических заявлений, не выступали в средствах массовой информации, ведь они монахи. Они просто не являлись на пункты регистрации. Если ты помнишь, наш Месс не так уж уверенно чувствовал себя в начале борьбы за мировую власть. Уже была создана Единая мировая религия, но и другие церкви пока не были запрещены. Напротив, сразу после Катастрофы число христиан на земле резко возросло, и, чтобы не вызвать их осуждения и не потерять голоса на выборах, Лжемессия приказал оставить не принявших печать христиан и монахов в покос. Но постепенно большинство христиан вынудили согласиться на персональное кодирование, а непреклонных и монахов полностью блокировали. Монахи и монахини теперь официально объявлены асами, только не бродячими, а оседлыми. Из больших городов монастыри были изгнаны в дикие места якобы из-за нехватки жилья для пострадавших от Катастрофы. На них натравливали обезумевших от лишений и бед несчастных людей, множество монахов и священников были убиты при церковных погромах. В конце концов монахи должны были передать безвозмездно всю спою недвижимость правительству и уйти из своих монастырей буквально с котомками за спиной. Но мать Евдокия, которая приедет к нам погостить, монахиня из счастливой обители: ее монастырь находится в таком глухом уголке, что до них пока не добрались. Они уже больше ста лет живут в тихом местечке Франции, и никто, кроме православных, о них не знает.
61 
