14 
Зато они обожают устраивать гала-концерты на стадионах. Милое дело! И смета не детская, и над ними не каплет – музыканты играют, трибуны ревут. Кандидаты в паузах между хитами скандируют в микрофон свои лозунги и чувствуют себя то ли поп-звездами, то ли ранними христианами, то ли чилийскими диктаторами. Не знаю. Лично я чувствовала себя набитой дурой, и мой самодиагноз подтвердился, когда на очередном концерте меня попросили исполнить «Йестедей». Спасибо, хоть не «Мурку». Видимо, спутали с Йоко Оно. Я понимаю. Кем еще может быть женщина с японской внешностью, окруженная рок-музыкантами? Интересно, а что бы попросили спеть, например, Астраханкину? Наверное, «Ой мороз, мороз».
Так что пока политтехнологи домашнего разлива годятся на роль массовиков-затейников, которых отчего бы и не нанять, если есть лишние деньги, если все схвачено, беспокоиться не о чем и надо для приличия создать видимость предвыборной борьбы, а заодно весело провести время. Но и тут лучше воспользоваться услугами промоутеров иностранных фирм. По части организации досуга им нет равных. Оторветесь по полной.
Недавно меня пригласили на рекламную тусовку по поводу открытия элитного супермаркета. Главное блюдо праздничного меню – известные дамы, наряженные в свадебные платья «от кутюр» или из собственных сундуков. То есть, по замыслу организаторов, телеведущие, актрисы, примы эстрады и оппозиционный политик Ирина Хакамада должны были изображать из себя невест на фоне сыров и колбас. И никого не смущало, что самой юной невесте, скажем так, слегка за тридцать и остальные тоже... хорошо сохранились. Тем более никого не смущало, что наш потребитель, с его черным юмором, скорее всего расшифрует эту брачно-гастрономическую инсталляцию как намек на то, что и продукты в презентуемом магазине такие же свежие и качественные. Я не хочу обижать наших гламурных эльфов. Они – лапки. Живут себе в своем параллельном мире, никого не трогают, в политику не лезут, потихоньку ощипывают иностранные бюджеты. Я даже готова снять перед ними шляпу – мало кому сегодня в России удается быть свободным, обеспеченным и при этом не продаться ни администрации, ни чиновнику, ни милиционеру.
Кто там в малиновом берете?
Ни один политтехнолог не объяснил мне, как надо одеваться. Были советы, но бредовые, вроде той же оторванной пуговицы. Они натасканы на мужчин с разным тембром голоса, чей рейтинг не колеблется от фасона брюк, потому что он у всех у них одинаковый. Воротничок чистый? Носки приблизительно одной расцветки? Галстук не на боку? И довольно. Если Чубайса нарядить в пиджаки Жириновского, а Явлинского – в костюмы Путина и наоборот, никто бы этого карнавала и не заметил. А представьте Любовь Слиску, облаченную в хламиды Валерии Новодворской, или Валерию Новодворскую, втиснутую в партийный мундир российской чиновницы? Или Валентину Матвиенко, переодетую в Ирину Хакамаду? Такую Матвиенко собственная охрана могла бы и не пустить в родную мэрию. Ирина Хакамада в гипюровых блузках с воланами и юбках годе перестала бы быть Ириной Хакамадой. Мужчина – это голова и манеры, все остальное более или менее удачное дополнение к ним. Женщина – это целостный образ, в создании которого одежде принадлежит львиная доля. Сколько снято фильмов, поставлено пьес, написано книг, вся интрига которых держится на том, что героиня только благодаря переодеванию становится неузнаваемой, превращается из дурнушки в красотку, из уличной проститутки – в респектабельную леди, из бесполой мегеры – в сексапильную прогрессивную начальницу, и что-то я не припомню ничего с зеркальным сюжетом.
В прошлом году мы отдыхали за границей двумя супружескими парами. Я ненавижу чемоданы. На отдых снаряжаюсь по-спартански: джинсы, майка, кепка. Подруга взяла с собой полный гардероб. Она переодевалась чаще, чем манекенщицы на показе, и мой муж с ней флиртовал. Сутки я побравировала: я в джинсах, и мне плевать, что в очередное пафосное заведение всех пропустили, а меня нет. Ну и ладно. Ну и пожалуйста. Не очень-то и хотелось. В два ночи я проснулась одна в гостиничном номере. Мужа нет. Вихрем в голове пронеслось: все, надоело, я не на помойке нашлась, я, между прочим, самая известная женщина в России, я очень умная, у меня неплохая фигура, и поэтому я разведусь. С этой теплой мыслью я и заснула. Утром объявила мужу, что, поскольку у меня нет ни такой фигуры, ни таких туалетов, как у подруги, нам с ним лучше расстаться. Он начал дико хохотать, а отхохотав, сообщил, что безумно меня любит, и что сейчас мы берем такси и едем в лучший магазин, и покупаем мне все на свете. И поехали, и купили. Я поменяла пять нарядов в течение дня. За ужином на меня смотрел весь ресторан. Сиротинский за мной ухаживал. Наливал шампанского...
14 
