очень нудно 
68 
— Я, честно сказать, тоже не сразу сообразила, что это ты, — продолжала она, не сводя глаз с Кукушкиной. — Обратила на тебя внимание, как только ты вошла, но ты здорово изменилась.
— Да? — вскинулась Яна.
«Боишься, — усмехнулась про себя Лена, — что сейчас начну перечислять твои морщины и лишние килограммы? Бойся, бойся…» Хотя, честно говоря, Кукушкина выглядела неплохо, несмотря на весь свой хмурый вид. Лицо гладкое, ухоженное, маникюр отменный, костюм сидит превосходно — придраться не к чему. Лене так никогда не выглядеть. Беспорядок на голове, помада смазана, руки в царапинах, юбка измята… Лена почувствовала знакомый укол зависти к Кукушкиной, тряхнула головой, пробубнила что-то о длинных волосах, Кукушкина расслабилась и предложила ей сесть. «Прям подружки», — подумала Лена, но предложение приняла, сходила за своей сумкой, вернулась и расположилась на диванчике напротив Яны. Отметила, как Кукушкина с изумлением взглянула на ее сумку — конечно, Кукушкиной этого не понять, она всегда была натурой приземленной, без всякой фантазии, вот и сейчас сумочка у нее маленькая, плоская и скучная. Значит, с художественным чутьем у Яны дела обстоят так же, как и прежде. «Бедолага, — подумала Лена. — Не позавидуешь». Она расправила плечи и весело спросила:
— Работаешь где-то здесь?
— Нет, — ответила Яна. — С чего ты взяла?
— Подумала: забежала после работы тяпнуть кофейку, помедитировать.
— Да нет, — мрачно сказала Яна. — Ходила тут… по делам.
Что это с ней? Неприятности со здоровьем? Вполне может быть. Не девочки уже, слава богу. У нее самой всякая гадость вылезла в последнее время, даже вспоминать об этом не хочется. Хотя многие из ее знакомых считают, что она слишком трепетно и нервно ко всему относится и что этим только все усугубляет. Может, и так, но если у нее «трепетная и нервная» натура, что с этим поделаешь?
— Была у частного детектива, — вдруг изрекла Кукушкина.
К чему это она? Ах да, она сказала, что ходила по делам. Нормальненькое дельце.
9 И. Быстрова «Сюрприз заказывали?»
— Серьезно? И что ты там делала? — спросила Лена.
— Да знаешь… — начала Яна, и вдруг…
Что-то произошло. Глаза ее расширились, шея вытянулась, а руки сжались в кулаки.
— Ну? — поторопила Лена.
— Да-а, — с усилием проговорила Кукушкина, — так, ерунда…
И захлопнулась, как шкатулочка с тугой пружинкой. Жаль. Лене хотелось бы, чтобы Кукушкина размякла, разоткровенничалась, призналась бы, что жизнь не удалась, и тогда Лена наконец-то показала бы себя во всей красе. Нет, ничем особенным она похвастать не может, успехи у нее средненькие, но если у Кукушкиной сейчас дела так себе, можно хорошенько поразвлечься, демонстрируя себя и так и эдак. Она много бы дала, чтобы мечты стали явью. Недостойные мысли. Недостойные и совсем ей не свойственные. Ленина широкая натура наотрез отказывалась переживать чувства, которых принято стыдиться: зависть, неблагодарность, злорадство. Но Кукушкина — это был особый случай, можно сказать, что Яна была единственным человеком в Лениной жизни, к которому хотелось питать исключительно недостойные чувства. А ведь как хорошо все начиналось…
Они сошлись на пристрастии к театру.
— Не хочешь сходить в оперетту? — однажды после лекции спросила Лену Кукушкина.
— А что там? — поинтересовалась Лена.
— «Сильва». У меня два билета. Взяла для мамы, а она не может, — пояснила Кукушкина.
— Когда?
— Завтра.
— Можно, — согласилась Лена.
— Ладно, — просияла Кукушкина.
Они сходили в оперетту, потом в БДТ, потом в Кировский. А потом стали подружками. На первом курсе это происходит очень легко: вчера еще вы были едва знакомы, а сегодня — водой не разольешь. Правда, и обратный процесс идет так же стремительно, и вчерашние подружки исчезают из твоей жизни с такой же скоростью, с какой появляются. Однако Лена с Яной продержались довольно долго. Ходили чуть ли не взявшись за руки весь второй курс и начало третьего. Над ними даже посмеивались: традиционной ли вы ориентации, девчонки? Традиционнее некуда, отвечали они — и тут же приводили доказательства в виде толп поклонников, осаждавших их. Точнее, Лену. У Кукушкиной с кавалерами было негусто. Лену это всегда удивляло, ведь Яна казалась ей красавицей. Правильные черты лица, стройная фигура, низкий голос — что еще мужикам надо? Лена считала, что низкий голос — это капитал для женщины. Сама вечно пищала, особенно в минуты волнения. А вот Кукушкина говорила негромко и всегда в малой октаве. «Тебе бы петь», — заметила как-то Лена. «Не выйдет, — ответила Яна, — слуха нет».
68 
