очень нудно 
37 
Два ствола позволяли «Диарее» вести прицельный огонь с больших дистанций — первый выстрел пристрелочный, второй в борт. При таком попадании «Виккерс» загорался гарантировано, а иногда и взрывался. Развернувшиеся же лобовой броней к самоходкам танки этим начисто перегораживали дорогу, превращая находившиеся там машины в идеальные мишени. Впрочем, при удачном попадании трехдюймовый бронебойный снаряд брал «медиума» и в лоб.
Через сутки, слив солярку в четыре остававшиеся исправными машины, остатки дивизиона уже почти без снарядов произвели сорокакилометровый рейд по тылам противника и прорвались в удерживаемый японцами Брест.
«Срочно в печать», — сделал я пометку на донесении о боевом пути второго дивизиона.
Подобная ситуация не выходила за рамки наших планов — правда, там она предполагалась только через две-три недели военных действий. Однако мой указ был уже готов, и теперь я отправил его для обнародования в газетах, передачи по радио и сброса в виде листовок на временно оккупированную территорию. В этом указе с некоторой даже скорбью отмечалась, что, в то время как народы России как один встали на борьбу с напавшими на страну несметными полчищами, отдельные этнические группы повели себя строго наоборот и теперь поголовно сотрудничают с оккупантами. В силу чего после войны польское население будет депортировано в Магаданскую губернию, а при наличии смягчающих обстоятельств — на Сахалин. Однако, лица, с оружием в руках сопротивляющиеся нашему общему врагу, депортироваться, естественно, не будут. Более того, в зависимости от результатов своей борьбы они будут иметь право защитить от депортации еще от одной до трех семей, по их выбору. Снабжение окруженных русских войск приравнивалось к участию в вооруженной борьбе.
Кстати, наиболее активно этот указ распространялся в Финляндии, во избежание. И тут нам, как ни странно, заметно помогли западные средства массовой информации. Ведь в Финляндии была возможность и послушать забугорное радио, и почитать шведские газеты, где красочно описывались зверства японской военщины по отношению к мирным полякам. Врали, конечно, причем даже без попыток соблюсти правдоподобие — чего стоила только обошедшая чуть ли все газеты фотография трех каких-то повешенных. Потому как не вешали японцы никого, это я знал точно, в качестве меры увещевания они практиковали исключительно расстрел. Так что, когда в Финляндию был введен усиленный жандармский полк из маньчжурских добровольцев, там мгновенно воцарились тишина, благолепие и просто невероятный порядок.
Вообще-то меня очень заинтересовал вопрос — откуда у англов столько танков? Ведь они имелись и в составе атакующих французских войск, правда, не в таких количествах. Ответ, как это ни странно, я получил из Машиного ведомства. Там обратили внимание, что финансовые поступления фирмы «Виккерс» никак не соответствуют заявленному в документах количеству выпускаемой техники. То есть Пакс, собака, явно подозревал, что мы раздобудем сведения о выпуске, и придумал какую-то хитрость с отчетами, в результате которой два вышедших с завода «медиума» декларировались как один танк, только по повышенной цене.
Кстати, у этого творения английских инженеров обнаружилась и еще одна довольно неприятная для нас особенность. Четыре его пулеметные башенки имели стволы калибра 12,7 мм, да к тому же могли стрелять вверх, то есть по самолетам. И колона «Виккерсов» имела возможность неплохо защитить себя от налетов авиации на марше, даже при отсутствии специального зенитного прикрытия.
На восьмой день войны мне сообщили, что лейтенант Арцеулов, командир звена штурмовиков, в настоящее время находящийся в гатчинском госпитале в связи с ранением, подал заявление о том, что хочет на прием к канцлеру. Справка от врача, что такие телодвижения пациенту уже позволительны, прилагалась. Я послал за ним лимузин, а сам пока включил монитор и еще раз проверил качество изображения с острова Городомля на Селигере. Связь шла через ретранслятор на дирижабле и имела вполне приемлемое качество. То есть ближе к вечеру можно приглашать величество для попытки открыть портал из того мира на Селигер, не покидая Питера, а то не наездишься тут, да и неприлично это как-то императору. А вскоре вернулась машина, посланная в госпиталь, уже с Арцеуловым.
— Здравствуйте, Костя, решили, значит, навестить старика? — приветствовал его я. — Похвально, а то молодые летчики что-то совсем дорогу ко мне забыли, пока не вызовешь, сами ни за что не зайдут. Вам чай, кофе, лимонад?
37 
