85 
— Заткнись, козел! На нарах будешь фуфло лепить.
— Ничего у вашей конторы против меня нет.
И пугать меня нарами не надо. Тем более если пользуетесь моей машиной.
— Да имел я тебя и твою машину. Нужны вы мне. Пусть бы перемолол Гоблин твою «аудюху» с потрохами, а мы его по-любому потом не выпустим.
Тут случилось неожиданное. Резко затормозив, водитель распахнул дверцу и рванул, втянув голову, в лес. У него уже закралось подозрение, кого именно ловят менты. В отличие от шефа, он, в силу рода своих занятий, слышал об отмороженном бородаче гораздо больше. Последние минуты ехал, трясясь от страха, крепился из последних сил. Но кличка, названная вслух, оказалась последней каплей.
— Стой! — заорал «восьмой», целясь из пистолета.
— Не надо нервничать, я сам поведу. — Гусев спокойно переместился на освободившееся, еще теплое место.
— Вас, блин, двое должно быть! Увидит Гоблин одного и заподозрит неладное.
— Тогда присаживайтесь рядом, вы ведь в штатском, — Гусев мягко тронулся с места.
Сотрудник светиться не хотел. Включил рацию, чтобы сообщить об инциденте, но тут же прикинул, кого сделают виноватым.
Послушал в очередной раз перекличку постов, но сам ничего говорить не стал. Начальство и не требовало от него периодических докладов насчет обстановки, понимало, каков обзор со дна машины.
За трассой есть кому следить. «Восьмой» должен сработать, если Гоблин дотянется до «аудюхи».
Гусев все делал вальяжно, с достоинством.
И машину вел, не превышая положенной скорости. Сотрудник собирался уже отключить рацию, когда из эфира вдруг донесся деревянный, лишенный выражения голос:
— Пост номер три. Мы его застрелили.
Так в самом деле мог бы сказать человек, только что соприкоснувшийся со смертью.
— Есть! — воскликнул сотрудник. — Урыли гада! Всех вас рано или поздно уроем!
— Набьете чучела и в музей боевой славы? — предположил Гусев.
«Восьмой» был так счастлив, что даже не оскорбился явной иронией.
— Тормози, я хоть вылезу из этой долбаной щели.
Выйдя из машины, он разогнул спину помассировал затекшую шею. Просунул руку под свитер, чтобы расстегнуть лямки бронежилета, но передумал. Отлил, изобразив желтым цветом сложный зигзаг на снегу. Уселся впереди, шумно отдуваясь, будто вырвал только что рекордный вес.
— Трогай. Ты молодец, только вот слишком себя любишь. В остальном, скажу честно, молоток. А водила твой полное дерьмо, гони его в шею.
— Если мы в самом деле пришли к взаимному уважению, нам бы стоило отказать в уважении кое-кому другому. Например, всяким «добрым душам», которые гадят исподтишка, хотят загрести жар чужими руками.
— Интересно? — погрозил пальцем сотрудник. — Еще как интересно.
Готов он был назвать «заклятого друга» Гусева или нет, так и не удалось выяснить. Как гром среди ясного неба прозвучал характерный треск. Раздирая белую завесу, на трассу вырвался мотоциклист. Несмотря на снегопад, он был в одной кожаной безрукавке, надетой на голое тело.
— Газу! — беззвучно прошептал сотрудник.
Развернувшись, стал палить через заднее, залепленное снегом стекло. В ответ что-то ослепительно вспыхнуло совсем рядом с Гусевым, и салон наполнился удушливым дымом.
Феликсу пришлось притормозить при абсолютно нулевой видимости. Опустив стекло, он высунул наружу голову, хватая чистый воздух ртом. Разглядел впереди свернувшего с дороги мотоциклиста — тот не собирался потрошить «Ауди» в поисках мифических пятидесяти штук.
Дождавшись, пока Гоблин окончательно скроется из виду в сумрачном ельнике, Гусев выбрался наружу, отряхнул пиджак и шарф.
Из открытого окна и огромной дырищи в заднем стекле продолжал клубами валить белый дым — кажется, чадил подголовник кресла. Гусев распахнул настежь все двери и только тогда разглядел «восьмого». Выстрелом из ракетницы Гоблин спалил несчастному все лицо. Оно превратилось в черную обгорелую и дымящуюся лепешку с запекшейся от жара кровью.
Ни ужаса, ни облегчения Гусев не чувствовал.
Вот если б чуточку позже, если б мент успел намекнуть, дать хоть одну примету «доброй души».
Вообще-то, с людьми из этой конторы сегодня еще предстоит пообщаться. Обстоятельства гибели своего сотрудника менты будут уточнять особенно дотошно…
А Гоблин тем временем мчал прямиком через лес, не сбрасывая скорость ниже шестидесяти — семидесяти километров. Ели неслись на него одна за другой. Стволы с зеленоватым налетом, ветки — здоровые и больные, где иглы изъедены были какой-то бледной плесенью.
85 
