50 
Кристину невольно заинтриговали ее слова.
– И как случилось, что эта вторая надпись находится здесь? Твоему дяде просто повезло...
– А это, как утверждает дядя, благоприятное стечение обстоятельств, – ответила Жозефин. – Древние мудрецы и маги могли видеть будущее, и, оставляя какие-то тайные послания, знали в точности, когда и кем они будут раскрыты. Это для того, чтобы такие сообщения не попали в дурные руки.
У Кристины загорелись глаза.
– Что ж, теоретический вводный курс я уже прослушала. Может, покажешь наконец, как эта надпись выглядит?
Жозефин подскочила, бросилась к письменному столу и вернулась с двумя снимками, распечатанными с цифровой камеры. Разложила их на столе перед Кристиной. Кристина невольно впилась в них взглядом. Замысловатые значки, расположенные в двух строках, затанцевали у нее перед глазами...
Она долго и внимательно рассматривала их. Потом отвела взгляд в сторону и задумалась. Она уже где-то видела такие значки. Это было совсем недавно... Где же?
Но нет, этого не может быть...
– А перевод дядя Винсент обещал прислать? – спросила она наконец.
– Конечно. Я вчера еще отправила ему снимки и сама горю желанием узнать, что для нас нацарапали древние. Предчувствую, что это какая-то страшная тайна, – ответила Жозефин, насмешливо прищурившись.
Вложив клочки бумаги со странными письменами в записную книжку, Риши сунул ее в задний карман джинсов и заторопился к джипу. Он должен сегодня найти Кристину и узнать, откуда в его доме появились эти записки и пепел.
Джип сорвался с места. В половине первого он будет у Норбулингки, дождется ее, и, возможно, они поговорят. И он узнает, что за каракули на листочках она оставила в его доме. Кстати, не мешало бы показать эти каракули Жозефин, сравнить с теми, что на камне...
Прошло меньше суток с тех пор, как они с Кристиной поссорились, а ему кажется, что прошла вечность. Сегодня утром, когда он вернулся домой, ему даже показалось, что он начинает забывать ее. Он не смог вспомнить ее голос, не смог вспомнить ее смех, а когда закрыл глаза, чтобы увидеть ее лицо, перед ним возник ее облик с искаженными от гнева чертами. Где же та Кристина, которую он любит? Где та Кристина, с которой однажды слилось его сердце?
Он вспомнил, что вчера вечером решил поработать и, развозя пассажиров, несколько раз звонил Айше. Они подолгу общались, и от разговоров с ней он испытывал необыкновенное облегчение – странное жжение внутри прекращалось, сердце освобождалось от тяжести и боли и снова любило. Только кого?
Весь вчерашний вечер ему казалось, что его душа раздваивается: одна ее половинка тянется к Кристине, а вторая – к Айше. Так продолжалось до десяти вечера, пока у местной больницы его не остановила семья. Он согласился отвезти их в Манди. Вернувшись сегодня в семь утра, он завалился спать и проспал до двенадцати. А проснулся снова с раздвоенной душой.
Приближаясь к Норбулингке, Риши чувствовал, как в его теле снова пробуждается опасное жжение. Может, он заболел? Или только мысли о Кристине достаточно, чтобы его нутро охватило пламенем? Что эта женщина делает с ним?
До Норбулингки оставалось полкилометра, когда внезапно перед джипом появилась старушка. Она словно выросла из тумана, который сегодня бродил по дорогам и с приближением к Норбулингке сгущался.
Риши резко нажал на тормоза и свернул. Джип завизжал, съехал с обочины и увяз в грязи. Продолжая крепко держать в руках руль, Риши вперился в туман.
Волны тумана перед глазами быстро рассеивались. Вскоре стала видна пустая дорога. Никакой старушки поблизости не было. Вообще не было ни души.
Внезапная слабость заставила Риши склониться грудью на руль. Невольно прикрыв веки, он заснул.
– Нет, Жозефин, я не хочу ему больше звонить. Он беспрерывно с кем-то болтает, а потом отключает телефон. Он не хочет говорить со мной. – Кристина бессильно уронила трубку телефона. – Кроме того, если бы он хотел меня видеть, он бы приехал к часу дня сюда.
– Кристина, но ведь ты сама велела ему не приезжать!
– Я могла сказать все, что угодно. Он должен был понять, в каком я была состоянии. Интересно, как бы повел себя он, если бы я не пришла ночевать? – выпалила Кристина, чувствуя, что ее снова начинает заполнять горечь. – Нет, Жозефин, здесь что-то не так. И мне почему-то страшно.
Они вышли из телефонной кабинки и побрели по улице.
– По-моему, ты все как-то болезненно усугубляешь, Кристина, – со вздохом сказала ей Жозефин. – Может, сейчас придешь домой, а он уже там. У вас же есть ключи от обоих домов?
50 
