очень нудно 
51 
Если я все правильно понимаю, то россыпь островов смело уходит куда-то в бывший Китай, так что появление азиатов тех краях не слишком удивляет.
– А вот это что за пятна?
Я показал на несколько заштрихованных зон на материке, а заодно и некоторых группах островов.
– Это опасные области. Там что-то осталось от старого мира, что теперь в этих местах жить не дает.
– В смысле? – заинтересовался я.
– Отрава всякая. – пожала она плечами. – Люди там не живут, даже дикари. Уроды какие-то попадаются, люди рассказывали, кто раньше бывал. Церковь велит таких сразу убивать, как только увидишь.
– Радиация? – спросил я, опасаясь, что Вера даже не знает, что это такое. Но ошибся, ответила она сразу, вопросу моему не удивившись:
– И радиация, и химия какая-то осталась. Раньше хуже было, постепенно очищается. Но есть места куда человеку нельзя. Или можно, но очень ненадолго. И только пьяному.
На последней фразе она засмеялась, а мне вспомнилась история про единственных выживших поблизости от Чернобыльского взрыва – работниках бойлерной, которые валялись в тот момент пьяными в дрова. Ну что же, помнят люди, как эффективно бороться с радиацией.
– А это что? Можно глянуть? – спросил я, обнаружив висящую на стене винтовку с длинным стволом.
– Конечно, смотри. – кивнула девочка. – Это «школьная винтовка», их так у нас называют.
– А почему? – удивился я.
– Потому что с десяти лет такую дают каждому ученику и учат стрелять. – объяснила она. – А ты должен отработать ее цену, пока школу закончишь, и затем уносишь ее с собой. Не отработал – лентяй, все смеяться будут.
Винтовка, как и все остальное местное оружие, поражала качеством изготовления. Она была однозарядной, с продольно скользящим поворотным затвором, ложей красноватого дерева и восьмигранным стволом синевато-дымчатого оттенка. Сверху на ствольной коробке был откидной прицел с разметкой на пятьсот метров, сбоку маленькая табличка с именем девочки «Вера Светлова». И все, никаких там дарственных надписей или чего-то другого.
Рядом на крюке висел небольшой патронташ, который я открыл, не удержавшись. Достал один патрон, покрутил в руках. Больше всего на «мелкашку-переростка» похож, но гильза все же довольно длинная. Точно, видел такой в магазине. И был раньше подобный патрон, специально против собак, для револьверов «велодог». Название такое, потому что публика на велосипедах каталась, а собаки ей портки рвали. Почтальонам в особенности. Ну и начали продавать компактные револьверы для противособачьей обороны, а патроны как раз на эти похожи были.
– Это что за калибр? – спросил я.
– Шесть миллиметров «детский», – ответила Вера. – Он только в таких винтовках. А такие винтовки только школьникам достаются. Другое дело, что потом до самой старости многие из них стреляют – гильзы самые дешевые, выгодно тем, кто практикуется много. Еще охотятся с ними часто. Тут она мне про важное напомнила, о чем я и спросил немедленно:
– Насчет практики: а где пострелять можно? Ни винтовка не пристреляна, ни револьвер. Так не годится, особенно если я твой «защитник».
– В дюны можно выйти, туда, – она махнула рукой, указывая вдоль береговой линии, на восток. – Можем после преподобного сходить. Хочешь?
– Конечно, – ответил я. – А тебе не говорили, что если хочешь стрелять уметь, то надо тренироваться?
– Я на купчиху готовилась, а не на стрелка. – улыбнулась она лукаво, явно издеваясь. – Счеты там, дебет с кредитом, «итого» писать в книге.
– Ну а раз со мной связалась, то будешь и на стрелка, – безапелляционно заявил я. – Сама в подопечные напросилась.
– Тогда я ее с собой возьму. – сказала она, протягивая руку за своим оружием. Я отдал ей винтовку, а затем спросил, подумав:
– Ты мне вот что скажи… даже девочек стрелять учат. А приходится им потом стрелять?
– Бывает. – ответила Вера буднично, запихивая винтовку в чехол. – Кто на островах живет, куда турки налетают. Здесь вот с неграми стычки бывают. Разбойники есть. Пираты есть. Турки ходят в наши воды за добычей.
– А вы?
– А мы – в их воды. – откровенно ответила она. – Не я, конечно, но ватаги охотников сбиваются. В общем, многим в жизни стрелять случается.
Оставив возившегося с машиной Ивана «на хозяйстве», мы направились в город. Прошли по уже знакомой набережной, постепенно заполнявшейся людьми и повозками. Из транспорта доминировали все больше длинные монументальные дроги, влекомые крепкими лошадьми-тяжеловозами, на которых доставляли товар к судам. Шумели грузчики, слышались свистки бригадиров, где-то устанавливали с грохотом и звоном сборный металлический кран с длинной стрелой, приводимый в действие лебедкой. Было пыльно, шумно, громко, в общем, порт жил своей жизнью.
51 
