очень нудно 
68 
Но все же нынешняя версия допотопного «противоминного» Гочкиса, пусть и чуть увеличенного калибра, нас спасла. Снаряд весом в килограмм – это как по две «лимонки» разом швырять в противника, да еще с такой скоростью, что можно пробивать борта и сбивать снасти, так что недооценивать его не следует. Удивило, как ни странно, немного то, что снаряжены боеприпасы тротилом. Почему-то от окружающего мира ждешь пироксилина в зарядах, а то и вовсе дымаря, все же паруса кругом и винчестеры, хотя ничего сложного в тротиле нет – добудь толуол да обработай смесью кислот. Ну и с правильной глиной смешай. А толуол этот хоть из древесины добывай, хоть из угля, хоть из нефти… хотя нефти я здесь пока не видел ни в каких проявлениях.
Пушка хранилась в ходовой рубке, в длинном деревянном сундуке, обшитом жестью, а во втором таком лежал боезапас, не такой уж большой, кстати. Я всего пятьдесят снарядов насчитал всех видов, и осколочных, и пристрелочных. Да, не крейсер это, не крейсер. Впрочем, пираты, что за нами гнались, вооружены были или точно такой же пушкой, или аналогичной. Все их преимущество было в скорости, маневре и численности, но никак не в артиллерии. С другой стороны, им нас захватить хотелось, а не топить. А вообще немного странно, от них бы следовало хотя бы пары пушек ожидать. Или я чего-то не знаю?
– Ну что, освоил нашу главную силу? – спросил подошедший моторист.
– Освоил, – кивнул я, защелкивая замки на пушечном ящике. – Ничего сложного нет. А часто приходится так вот отбиваться?
– Нет, ты что, – засмеялся он. – На моей памяти – третий раз, а я в море уже лет двадцать, считай. В первый раз не повезло.
– В смысле? – переспросил я.
– Кофе будешь?
– Буду.
– Держи, – он протянул мне кружку, в которой плескался горячий, густой как деготь черный напиток. Я и внимания не обратил, что он уже с двумя порциями ко мне пришел.
Мы отошли к борту, где и уселись прямо на палубу. Иван отставил свою кружку, раскурил небольшую сигару, после чего, отхлебнув кофе, заговорил:
– Я тогда на шхуне «Божье благословение» ходил. Хозяин у нас куда как набожный был, да попустил Господь все равно, прижали нас яхтой и шхуной в Кривом Проливе. Это туда, на восток, почти на самый рубеж турецкой территории. – пояснил он.
– А что занесло?
– Груз брали для поселенцев, вот с ним и вляпались, – ответил он. – Пытались отбиться, да куда там – прижали огнем, высадились на борт, ну и взяли всех. Но повезло, пираты оказались не ватажниками, которые в свободное от остальных дел время за добычей ходят, такими, как сейчас были, а настоящими, с Тортуги.
– Откуда? – переспросил я, решив, что ослышался.
– Тортуга, остров такой, на юг далеко, – пояснил он, махнув рукой, чтобы примерно показать, в какой тот стороне. – Не слыхал?
– Может и слыхал, да не помню, – пожал я плечами, избегая высказывать мысли вслух.
– Ну да, верно, – вспомнил он о «моей беде». – В старом мире, говорят, был пиратский остров, ну и у нас кто-то так назвал. Сперва в шутку, а потом так и пошло-прилипло. Там бухты хорошие и между островов фарватеры сложные, так что лихой народ там в укрытии. Там и турки, и христиане, и даже негры при них есть, в общем – всякой твари по паре. Ковчег Ноев.
– А чем они лучше? – несколько озадачился я.
– Тем, что ватажники пленных сразу на продажу увозят, а пираты настоящие – сперва на Тортугу, а потом уже там решают, кого куда, лишь бы выгодней, – ответил Иван. – Поэтому пленных оттуда выкупают частенько.
– Кто?
– Церковь деньги на это дело собирает, сбор специальный, «полонный». Вот и выкупают частенько кого могут.
– А турок они в плен берут?
– Пираты-то? – переспросил Иван. – Берут. Им все равно, они отпетые, каждый с Тортуги давно вне закона, они себе на шею татуировку веревки делают, висельники, мол.
– Вешают?
– Если поймают – смерть сразу. Турки, например, акулам скармливают, причем с выдумкой – подвесят над водой за руки, так, чтобы только ступни в воде, и к каждой ноге по половинке рыбы привяжут. Ну акулы с пяток жрать и начинают. А дальше с ума сходят, и рвут остальное.
– Изобретательно, – поразился я, заодно и отметив для себя наличие такой радости теплых морей как акулы.
– Ага, – кивнул Иван. – Франки их в воде по грудь вешают, чтобы петлю слабо затягивали и умирали дольше, а у нас просто топят с балластом на шее. Так заслужено все.
68 
