18 
– Горбатенко я попробую взять на себя, – пообещал бизнесмен Нестеров, – денег у него на серьезную борьбу нет. От финансовой помощи, если не выставлять предварительных условий, он не откажется, а в самый последний момент мы его пробросим. Он не подозревает, что мы все трое в одну руку играем.
Вскоре мясо уже шипело над пышущими жаром угольями. Скворцов ловко заливал то и дело вспыхивающие языки пламени пивом прямо из бутылки, а Нестеров живописал трудности, которые ждут троих мужчин на пути во власть. За разговором они даже забыли, что приехали в загородный дом с женами.
Три женщины, если бы не дела, сведшие их мужей вместе, никогда бы не собрались под одной крышей, настолько они были разные. Но всегда у женщин найдутся общие интересы: для умных и глупых, молодых и в возрасте, вырастивших детей и никогда их не имевших.
Ярко горели врезанные в низкий потолок бани галогеновые лампочки.
Раиса, Ольга и Станислава расположились на полках, ступеньками уходящих к потолку. Самая молодая из женщин, Станислава, полулежала, согнув одну ногу, вторую манерно выпрямив. Ее не смущали пристальные взгляды двух других женщин. Она обладала идеальной фигурой, – других в манекенщицы не берут.
Упругая грудь молодой женщины, усыпанная капельками пота, продолжала оставаться пронзительно-белой, словно в бане и не стояла стоградусная жара.
Жена Кабанова Ольга знала, что по всем статьям проигрывает Станиславе, поэтому и сидела, набросив на плечи простыню, стараясь не демонстрировать поддавшееся давлению времени тело. Раиса Скворцова забралась на верхнюю полку, расстелила простыню и растянулась на ней животом вниз.
– Закроешь глаза и кажется, – проговорила она, – будто лежишь на пляже под палящим солнцем. – Раиса подняла голову и глянула на градусник.
Красный спиртовой столбик поднялся до отметки девяносто восемь. – Все, не могу больше, – сказала она, слезая на нижнюю полку.
Женщина разомлела настолько, что ей уже было наплевать, как она выглядит. Но взгляд Станиславы тут же привел ее в чувство. Раиса распрямила спину и вытерла краем простыни пот с лица.
– Интересно, кто придумал баню – мужчины или женщины? – весело улыбнувшись, поинтересовалась Станислава.
– Наверное, мужики, – неохотно отозвалась сорокапятилетняя Ольга.
– Почему?
– Они больше париться любят.
– Нет, – улыбнулась Станислава, – баню изобрели женщины, потому что после нее выглядишь соблазнительнее – Не знаю, – пожала плечами Раиса, – у меня после бани никакого желания сексом заниматься нет, сразу засыпаю.
– Зря, – Станислава встала и сладко потянулась, по-кошачьему выгибая спину. – А я в бане словно энергией напитываюсь.
Жена Нестерова вышла из парилки и, застелив пластиковый стул простынею, села поближе к двери.
– Баня у вас хорошая, жаркая, – Станислава рукой толкнула дверь на улицу, та до половины открылась.
Раиса даже вздрогнула. Мужчины, сидевшие у дома, вполне могли видеть, что происходит в предбаннике. Яркое солнце золотило обнаженное бедро Станиславы. Демонстрировать свое тело в выгодном ракурсе профессиональная манекенщица умела.
– Что вы беспокоитесь? Их только политика сейчас и интересует. Неужели вы думаете, это им интересно? – засмеялась жена Нестерова.
– Нет, но в общем-то… – замялась Раиса.
– Если хотите, я дверь закрою, но здесь так жарко.
Раиса заметила – ее муж резко отвел взгляд, лишь только увидел, что жена заметила, как он разглядывает Станиславу. Нестеров же делал вид, будто не знает, что его жена демонстрирует себя, он предусмотрительно сел спиной к бане.
– Почему многие считают, что показываться на людях обнаженной неприлично? – рассуждала жена Нестерова. – Все, что красиво, не может быть неприлично. Другое дело, когда демонстрирует себя древняя старуха. Это в самом деле неприлично, потому что отвратительно. – Станиславу забавляло то, как теряется Раиса от подобных откровений. – Вы не обращайте внимания, я иногда люблю позлить мужа.
Меня забавляет, как он старается делать вид, будто не замечает мои выходки.
– Мы с Александром Валерьевичем, – строго сказала Раиса, – наверное, немного старомодны.
Жена генерала Кабанова все еще парилась.
– Нет, что вы, вы очень милы и современны.
Но вот Ольга, жена Кабанова, – шепотом добавила Станислава, – она старомодна, другое поколение.
Как можно комплексовать по поводу собственного тела? Как можно с этим жить? – недоумевала манекенщица. – Мы только что о вас говорили, – воскликнула Станислава, лишь только сорокапятилетняя Ольга вышла в предбанник.
18 
