10 
Колышев шагнул в кабинет, стараясь выглядеть как можно более официально и хотя бы внешне соответствовать полузабытым параграфам общевойскового устава внутренней службы.
– Разрешите доложить, товарищ полковник?
– Это еще что за строевая мартышка? – ядовито осведомился Малахов. – Ты не на плацу, майор.
Докладывай, что там у тебя.
Колышев незаметно перевел дух: гроза, похоже, прошла стороной, зацепив его только краешком.
– Есть уцелевший, Алексей Данилович, – сообщил он. – Некто Шилов Андрей Владимирович, специальный корреспондент «Молодежного курьера».
В момент взрыва находился на задании.
– Однако, – смягчаясь на глазах, проворчал полковник. – Оперативно сработано.
– Никак нет, товарищ полковник, – развел руками Колышев. – Мы тут, к сожалению, ни при чем. Он сам пришел. Между прочим, он утверждает, что террористы метили в него.
– Ишь ты, – покрутил головой Малахов. – Тоже мне, Наполеон. Кстати, это не он, случайно, свою контору на воздух поднял?
– Сомнительно, Алексей Данилович, – возразил майор. – Эксперты утверждают, что взрыв был произведен дистанционно, по радио. Портативный приемопередатчик обнаружен в мусорном контейнере в двухстах метрах от здания редакции. Шилов в это время был в детском доме на другом конце Москвы, это проверено.
– Хреново, – сказал полковник. – Хреново, что рацию нашли. Это значит, что наш клиент ни черта не боится и в будущем к подобному трюку прибегать не намерен. Сделал дело, бросил орудие преступления в первую попавшуюся урну и был таков. Теперь мы эту сволочь до Страшного суда не сыщем. Впрочем, как знать… Так что там этот твой борзописец говорит? Небось написал что-нибудь этакое про мафию – это, мол, нехорошо, господа организованные преступники…
– Он утверждает, что взрыв в редакции произошел из-за этого, – Колычев раскрыл принесенную с собой папку и положил на стол перед полковником газетную вырезку.
– Вот эта, что ли? – брюзгливо спросил полковник, тыча пальцем в большую, на целую полосу, статью, которая называлась «Черный кудесник». – Здоровенная какая… Да ты сядь, что ты маячишь, как этот…
Он погрузился в чтение. Колышев опустился в кресло для посетителей и стал наблюдать за сменой выражений на лице Малахова. Очень быстро он понял, что полковник вряд ли склонен принимать версию журналиста Шилова всерьез. Он и сам с трудом заставлял себя воспринимать всю эту чепуху хотя бы как гипотезу. Малахов, тем не менее, внимательно дочитал до самого конца и только после этого отложил вырезку в сторону и задумчиво закурил, глядя по сторонам.
– Н-да, – сказал он наконец. – Экая хреновина, прости меня, Господи… И ты что же, всерьез полагаешь, что это может быть правдой? Нет, тон статьи, бесспорно, резкий… Я бы даже сказал, хамский, за такое я бы и сам по морде надавал.., если, конечно, это не правда. А если правда, то, ясное дело, автору статьи прямая дорога на два метра под дерновое одеяло. Только не может это быть правдой. Просто помешались все на этих сектах, вот и все… Сам подумай: ну на кой ляд сектантам оружие? Тоже мне, иеговисты-террористы, сенрике недоделанное… И где! В семидесяти километрах от Москвы, прямо под боком… Да нет, быть такого не может. Чудотворец какой-то.., массовый гипноз…
Нет, майор, ты меня, конечно, извини, но это не версия, а дерьмо собачье. А?
– Вот и мне так показалось, товарищ полковник, – со вздохом согласился Колышев. – Только, если это все обыкновенная «утка», зачем ему было шум поднимать? Никто ведь его ни о чем даже спросить не успел…
– Ну, мало ли что человеку с перепугу покажется, – благодушно протянул полковник. – Или, скажем, прославиться он захотел…
Этот благодушный тон насторожил майора. Колышев держал у себя дома кота, и полковник Малахов вдруг показался ему как две капли воды похожим на его любимца Серафима, когда тот, мурлыча с очень похожей интонацией, откусывал наконец голову наполовину замученной им мыши. Майор быстро посмотрел на полковника и успел засечь холодный металлический блеск в его глазах. Собственно, никакого особенного блеска там не было, и лицо у Малахова оставалось все таким же скучающе-недовольным, но майор работал с ним не первый год и мгновенно понял, что между тем, что говорил полковник несколько секунд назад, и тем, что он думает на самом деле, простирается огромная пропасть.
Полковник перехватил его взгляд и едва заметно усмехнулся самым краешком большого, твердо очерченного рта.
10 
