87 
«Покойник?» Машенька вздрогнула.
– Надо было проверить, бьется ли у него пульс, – прошептала она. – Какая я растяпа! Но из него же вытекло столько крови! И он не двигался!
Она посмотрела на свои руки. Еще с прошлой ночи они были в крови. И как Машенька ни пыталась отмыть эту кровь, у нее ничего не получалось. Она без конца терла свои пальцы, но темные пятна проступали вновь и вновь. Она их все время видела, эти пятна.
– Я убийца, – вслух сказала она. И похолодела. Зубы у нее застучали.
Она наконец осознала, что именно случилось. Ей опять почудился тот ужасный звук, то ли хруст, то ли треск. Удар о голову тяжелого металлического предмета и хруст ломающихся костей. Правую руку вдруг свело судорогой. Машенька все никак не могла разжать пальцы и отчаянно принялась на них дуть, будто это могло помочь.
– О господи! – простонала она. – Что же я наделала! – И закричала: – Кит, Кит! Проснись!
Тот заворочался во сне.
– Кит! – вновь отчаянно крикнула Машенька. Она вскочила и кинулась к выключателю. Вспыхнул свет. – Кит! Проснись!
– А? Что? – Кит сел и открыл глаза.
– Мне страшно!
– Вот курица безмозглая! – выругался Кит. – Да ложись ты спать!
– Как ты можешь спать? Разве ты не слышишь? Кто-то стонет!
– Где? – Кит прислушался.
– Там! За дверью!
За дверью, заблокированной стулом, было тихо.
– Тьфу! – сплюнул Кит. – Почудилось тебе.
– Нет, не почудилось! – заупрямилась Машенька. – Надо посмотреть, что там.
– Тю! Еще чего! Никто ж не стонет. Я ничего не слышу.
– А ты выключи свет! Может быть, это привидение? А оно боится света.
– Совсем девка спятила! Ладно, выключай. Ты же у выключателя стоишь. Вместе послушаем, вместе посмотрим. Я привидений не боюсь. Потому как их нет. Не существует. Наукой доказано. – Он зевнул. – Недавно по телевизору сказали.
– Какой идиот верит в то, что говорят по телевизору? – сердито прошипела Машенька.
– Но-но… Ты это… того… Не замай меня. Слышь, девка? Сказано тебе: нет нечисти.
– А гипнотизеры есть? – ехидно спросила Машенька.
– То не нечисть, то наука.
– Для дураков. Таких, как… – она посмотрела на Кита и прикусила язычок. – А я тебе говорю, есть привидения! – топнула ногой Машенька.
– Это мы сейчас посмотрим… А ну – выключи свет!
Машенька щелкнула выключателем. В комнате стало темно.
– Тсс… – прошептала Машенька. – Надо подождать.
Они с Китом замерли. Прошло какое-то время. В кухне, там, где печь, что-то зашуршало.
– Мышь, – сказал в темноте Кит. – Обычное дело.
– Тсс…
Но никто больше не стонал.
– Ложись спать, – сердито сказал Кит.
– Давай посидим тут вместе, а? Мне страшно.
– Отвяжись от меня, придурошная! – сердито сказал Кит, лег на диван и накрылся с головой.
Машенька побрела обратно на кухню. Но только она легла, погасив свет, снова раздался шорох, теперь уже из комнаты.
– Да что ж это такое! – она резко села. – Я не буду вставать! Я никуда больше не пойду!
Что-то треснуло. Будто рвалась ткань, или ей это только почудилось? Машенька вздрогнула. У печи что-то зашуршало. Темнота была живой, ее наполняли звуки. Странное дело, стоило Машеньке включить свет, как становилось тихо. Населявшие дом призраки не желали ей показываться. Это была какая-то игра.
– Эй, где вы там? – пискнула Машенька.
Молчание. Потом опять что-то зашуршало. Или кто-то. Машенька поняла, что так и не уснет. А до утра еще было так долго! Бессонница делает ночь бесконечной. Машеньке полезли в голову всякие мысли. Ей теперь казалось, что она сядет в тюрьму, причем надолго, на много-много лет, и на своей шкуре узнает все те ужасы, о которых упоминал Кит. Вонь, духота, ни шага без охраны… Или же загремит в психушку, о которой и сама знала, что в ней не сахар. И это уже навсегда, до конца ее дней. Ее станут пичкать таблетками, делать бесконечные уколы, привязывать ремнями к кровати, когда она будет кричать. А она будет кричать. От страха. От безнадежности. От тоски. От отчаяния. Машенька невольно застонала, и ей показалось, что кто-то простонал ей в ответ. Такая же страдающая душа.
Она просто извела себя этими мыслями. «Конец. У меня нет будущего. Лучше умереть…»
Голова сделалась тяжелой, будто на нее надели железный обруч. И кто-то стоял над ней, держа в руках пассатижи, и все время подкручивал стягивающую обруч гайку. Все туже и туже. У Машеньки уже искры сыпались из глаз.
– Не надо… прошу вас… – простонала она.
87 
