28 
Ее руки невольно вцепились в подушку, сжимая ее до боли в пальцах.
– Замышляешь бой подушками? – спокойно спросил он.
– Нет, просто удивляюсь, как ты мог так низко пасть.
Он упрямо посмотрел ей в глаза.
– Я мог бы пасть гораздо ниже. И если бы ты не спала, то могла бы получить сказочное удовольствие, – проговорил он шелковым голоском. – Он спокойно вынул из ее рук подушку, отложил в сторону и взял ее за обе руки. – Когда я вернулся в дом, ты лежала, растянувшись на софе, и храпела.
– Я не храплю, – буркнула она.
– Откуда ты знаешь? Но это было очень мило. Так сопят щенки.
– И все же ты не объяснил мне, почему снял с меня джинсы, – настаивала она.
– Ох-ох, опять этот властный тон адвоката!
– Это просто нечестно. Ты снял с меня джинсы, пока я спала, и я хочу знать, почему.
– Я ведь сказал тебе: я вошел в дом, увидел тебя спящей на софе...
– Почему ты не оставил меня в покое?
– Потому что, судя по твоей позе, тебе было так же удобно, как змее на сковородке.
– Спасибо за заботу о моем комфорте, – пробурчала она.
Он пожал плечами.
– Правда. Твоя рубашка съехала на бок, а джинсы мешали удобно лежать. Кроме того, ты лежала на краю софы и едва не свалилась с нее. – Он помолчал, а потом добавил: – Ты действительно выглядела уставшей, Джулиана.
Его глаза были похожи на бездонные синие озера, в которых очень легко утонуть. Она невольно принялась рассматривать его точеное лицо. Несомненно, он был самым привлекательным мужчиной, которого ей когда-либо доводилось встречать.
С трепетом она осознала, что и он так же пристально рассматривает ее. Или, скорее, любуется ею. Но это же нелепо! Она не могла влюбиться в мужчину, которого знает какие-то сутки.
Или могла?
Она вспомнила о Джоти. Нет, ей не следовало сюда приезжать. И зачем только она сделала это?
– Ты суешь свой нос не в свои дела, Эдвард! – заявила она, только чтобы оправиться от смущения.
– А сейчас ты скажешь, что ненавидишь меня.
– Как ты догадался?
Он поднес ее руку к губам и нежно поцеловал.
– Я прав? – хриплым голосом спросил он.
– Абсолютно, – пробормотала она, чувствуя, как по телу пробежала дрожь.
– Абсолютно? – Он поцеловал ее запястье.
– Абсолютно, – почти бездыханно повторила она.
– Если бы я считался с тем, что говорит мне твое тело, то мог бы смело заявить, что ты врешь.
– Я скоро выхожу замуж, – прошептала она. – И все это очень неправильно.
– Ты хочешь сказать, что неправильно выходить замуж за Нила?
– Как ты можешь судить? Уверена, что ты сам никогда не хотел жениться.
– Уверен, что ты тоже не хочешь замуж, – тихо ответил он. – Ты хочешь только, чтобы кто-то наряжал тебя в шелка и дарил дорогую помаду.
– А ты боишься, что кто-то привяжет тебя. Я говорила, что ты хищник, и была права. Уверена, что еще ни одной женщине ты не сказал, что любишь ее.
– Да? – Его глаза блеснули. – Но могу поклясться, что и ты еще не признавалась в любви мужчине.
Он запустил пальцы в ее волосы, взъерошил их.
– Прекрати, – прошептала она, блаженно вздрогнув.
– Выйти замуж за мужчину, которого не любишь, преступление, – проговорил он очень тихо.
Потом осторожно уложил ее на подушку и нежно коснулся губами ее губ. Пьянея, она прикрыла глаза. Его рука проскользнула ей под рубашку и, вздрогнув, она собралась с последними силами, чтобы не утратить разум.
– Ты делаешь поспешные выводы, – задыхаясь, проговорила она.
– Ты ведь боишься его, – продолжал он, опасно приблизившись к ней всем телом. – При одной мысли о нем тебе снятся кошмары. Чем же он так держит тебя, Джулиана? – Он сделал паузу. – Ты выходишь замуж за его деньги? Или для этого существует еще более старомодная причина?
Джулиана с трудом сглотнула.
– Ты думаешь, что я беременна?
– А ты беременна?
– Не говори глупостей! – вспылила она. – Я даже еще не... – Она прикусила язык. Этот мужчина слишком проницателен. Если она доверится ему, ей придется рассказать об отце. А это невозможно... – Я не могу рассказать тебе об этом, – наконец пробормотала она, чувствуя, как ее глаза наполняются слезами. – Просто не могу... – Она отстранилась от него и обхватила себя руками. – Собственно говоря, почему это так заботит тебя? – со всхлипом проговорила она. – Все равно через пару дней я исчезну из твоей жизни.
Эдвард растянулся на спине и вздохнул.
– Джулиана, я не самый умный человек на свете. Но не нужно быть Эйнштейном, чтобы понять, что тебя принуждают делать то, чего ты не хочешь.
28 
