38 
— Эй, ребята, — крикнул Майк. Трое парней стремительно повернулись к нему. — Я ненадолго оставлю вас. А вы перед уходом хорошенько удостоверьтесь, что сделали всю работу, которая была поручена, ясно?
Они шутливо взяли под козырек.
— Ай, ай, ай, Кэптен Блай!
Майк рассмеялся.
Он спускался по трапу, а вслед ему все еще доносился их веселый смех. На набережной Майк поднял воротник дубленки — с моря дул пронизывающий ветер. Затем сунул руки в карманы и окунулся в ночь.
Вернувшись с работы, Эбби обнаружила у двери огромную коробку. Она была завернута в бумагу с рисунком в красный горошек и перевязана двумя красными бантами. Она нагнулась, чтобы поднять коробку. Кто же мог ее оставить? Сегодняшний день вовсе не был днем ее рождения… Поведя плечами, она прижала коробку к себе, отперла дверь и вошла в квартиру. Бросив подарок и сумочку на диван, Эбби прошла на кухню, чтобы подогреть себе стакан молока. Она очень устала, но сомневалась, что сможет заснуть без снотворного. Со стаканом молока в руке она вернулась в гостиную и села на диван, собираясь открыть коробку. Она понятия не имела, кто и почему оставил ее у двери, а карточки на ней не было.
Спустя несколько минут она уже во все глаза смотрела на игрушку, которую вынула из коробки. Это была гончая с грустными глазами и висячими ушами. Вокруг ее шеи был повязан бант, а на нем красовалась надпись: «Пожалуйста, люби меня».
«Майк», — подумала Эбби, и глаза ее наполнились непрошеными слезами. Она не сомневалась, что коробку принес Майк. Эбби собралась бросить игрушку на другой конец комнаты, но что-то остановило ее.
«О, Майк», — думала она, ложась на кушетку и засыпая в обнимку с собачкой.
На следующее утро из цветочного магазина ей доставили длинную серебряную шкатулку. И опять в ней не оказалось карточки. Конечно, Эбби поняла, что и красные розы ей прислал не кто иной, как Майк.
В этот вечер на лестничной площадке своего дома Эбби столкнулась с Майком. Первым ее порывом было убежать и захлопнуть за собой дверь, однако она не сумела побороть себя и молча направилась к своей квартире, надеясь, что если просто не заметить его, то он уйдет и оставит ее в покое.
Однако Майка было невозможно так просто не заметить.
— Привет, Эбби, — сказал он наигранно веселым тоном. — Я решил предоставить себе один шанс. — Он держал руки сцепленными за спиной, чтобы не дать себе возможности дотронуться до нее.
— Да? — Она подняла бровь. — А что дает тебе основание полагать, что мне нужен этот шанс?
Он улыбнулся. По крайней мере, она ответила ему.
— Ты ведь не отослала назад Аф-Афа, и цветов в мусорной корзине я тоже не обнаружил.
Сама того не желая, Эбби расхохоталась.
— Аф-Афа?
Майк пожал плечами.
— Откуда я знаю, как называют собак? Когда я был маленьким, родители не позволяли мне завести пса. Они говорили, что у меня есть братья и сестры, и этого больше чем достаточно.
— О, Майк, ну что же мне с тобой делать? Ты не понимаешь слова «нет», а я действительно не хочу быть с тобой.
— А я хочу быть с тобой, — настаивал он. — О, да еще как хочу!
— Но почему, Майк, скажи почему?
— Потому что люблю тебя, Эбби.
— Любишь? — недоверчиво спросила она. — Но что именно во мне ты любишь?
— Все, — не колеблясь заявил он, взяв ее за руку. — Я люблю тебя, Абигайль Дункан, — сказал он и сжал ей руку. О том, что он знает теперь все о ее прошлом, Майк не хотел говорить. — Я люблю женщину, которая возводит преграды вокруг себя, потому что она яркая, красивая, доброжелательная, но совсем не кокетка. Я люблю женщину, которая поехала с нами кататься на водных лыжах, не побоявшись показать свою неопытность и желая разделить с нами удовольствие. Я люблю ранимую женщину, поехавшую со мной на пикник и не побоявшуюся взять от меня то, чего я так желал.
— Ты любишь меня, потому что я едина в двух или трех лицах? — Эбби не хотела задеть Майка, но, к сожалению, ее слова прозвучали иронично.
— Нет, маленькая упрямица, — возразил он, прижимая ее к себе и поцеловав в губы. — Я в какой уже раз пытаюсь объяснить, что люблю тебя. Люблю все эти разные лики, соединившиеся в тебе одной. Это богатое сочетание и сотворило такую восхитительную женщину, как ты.
— Я бы рада поверить тебе, Майк, да боюсь, — ответила Эбби, глядя ему в глаза. Она разумом, но не сердцем, желала, чтобы он ушел из се жизни, и в то же время чувствовала себя счастливой оттого, что он пока не сделал этого.
38 
